Издавать “Чернозём” на бумаге Назар не собирается. Опубликовал в формате “пдф” — и считает, что этого достаточно.
Трудно поверить, но он не пытается у кого-нибудь вырвать зубами деньги и потратить их на издание неэлектронной книги.
Более того — он проводит большую часть своей жизни трезвым. Да, вам не привиделось: отсутствие постоянной тяжёлой формы алкогольного опьянения не мешает ему быть поэтом.
Ещё более того — он не требует, чтобы Янукович надел вышиванку и не снимал её, особенно на переговорах с Путиным. И это не мешает ему быть украинским поэтом.
Вот уж точно — новое поколение.
Шешуряка не привлекает образ жизни, например, Юрия Андруховича. Который, как сам признался, всю жизнь боролся с совком.
В отличие от подобных людей Назар видит в нашей стране не только совок, но ещё и “кучу очень крутых вещей и возможностей, которые никто толком не использует, — все спят и ноют”. Шешуряк говорит: “Нужно всё это как-то расшевелить”.
Вот, кстати, одна из его маленьких попыток “расшевелить” — читает эссе про Николая Васильевича, написанное для одного из ивентов в “Пинчукартцентре”:
Я (LB.ua) решил узнать у него (НШ), почему это он ведёт себя так вызывающе и неуважительно по отношению к старшим товарищам.
LB.ua: – В пресс-релизе по поводу выхода «Чернозёма» сказано, что украинский литературный процесс воняет водкой и трупными газами. А кто, собственно, в этом процессе трупы? Дереш? Жадан? Кто?
НШ: – Я брезгливо отношусь к украинскому литературному болоту, предпочитаю не влезать слишком глубоко. Так что, кидаться именами не собираюсь. Раньше все эти овощи меня раздражали, теперь попросту наводят скуку. Создаётся впечатление, что они пишут только ради того, чтобы периодически собираться на пьянках, няшкать друг друга и рыгать на брудершафт. Мне это противно. Не хочу вливаться в украинскую литературную тусовку, и уж тем более не хочу с этой тусовкой каким-либо образом конфликтовать – есть дела и поинтересней. Короче, мертвецов трогать не будем.
Зато могу назвать живых – их минимум, но они есть. Например, очень жду новую книгу Тараса Прохасько. Он тоже в местном болоте не пачкается.
LB.ua: – Как ты говоришь, «болото» пишет для пьянок и блевания, а ты для чего?
НШ: – Литература – это наркотик, и я пытаюсь делать максимально качественный и прущий продукт, с ярким приходом и без побочных эффектов. Хотелось бы, чтобы он расширял сознание и изменял реальность (которая таки действительно вторична по отношению к искусству). Но даже если читатель будет просто улыбаться и пускать пузыри – этого вполне достаточно.
LB.ua: – Почему ты выпустил книгу не на бумаге?
НШ: – Об этом меня постоянно спрашивают: «Почему только в электронном виде? Когда на бумаге появится?». Да никогда, это виртуальный проект. Я, конечно, тоже фетишист – люблю полистать странички, понюхать типографскую краску и всё такое. Но «Чернозём» обойдётся без этого.
Я хотел испытать возможности интернета, проверить, как всё это работает. Очевидно же, что бумага в прошлом, книги в ближайшее время окончательно переселятся на мониторы компьютеров и прочих девайсов. Так что, именно на этой территории надо работать. К тому же, я не понаслышке знаю, насколько это геморройный процесс – самостоятельно издать бумажную книгу в этой стране. А потом ещё и впаривать её кому-то.
Ну, и ещё один плюс издания в интернете – возможность найти и прощупать своего читателя. Сейчас для меня это важнее всего.
LB.ua: – Нашёл? Прощупал? Кто твой читатель?
НШ: – Насколько я заметил, лучше всего меня воспринимают маргиналы разных сортов. Придурки всяческие, проще говоря – прекрасные и свободные в своей придурковатости. Насекомые в их головах чувствуют во мне своего. Для этих насекомых я и пишу.
LB.ua: – Зачем ты иллюстрировал книгу? Разве букв недостаточно?
НШ: – Я всегда любил яркие картинки. Да и глупо было бы делать пдф-книгу, ограничиваясь только текстом. Мне хотелось, чтобы коллажи работали наравне с текстом, чтобы они тоже рассказывали истории и застревали в голове. В будущем подключу к своим стихам и другие рюшечки: музыка, видео, танцы, – куда ж без этого.
LB.ua: – В будущем это тоже будут стихотворения? Или проза?
НШ: – Стихотворения более лёгкие и четкие, лучше воспринимаются во время перфомансов, быстрее цепляются к аудитории. Но в прозе мне всё же свободнее дышится, поэтому в ближайшее время хочу сосредоточиться на рассказах. Несколько штук у меня уже есть. Любимый – о пенсионерке, которая вырастила галюциногенных бабочек.
LB.ua: – Расскажи о себе. Как это ты такой юный решил, что можешь делать стихотворения?
НШ: – Писать стишки я лет в восемь начал, какой-то психодел о летающих тарелках или человечках из конструктора. Была ещё повесть о говорящих грибах. Записывал всё это в блокнотики, и рисовал иллюстрации.
Самый большой кайф детства – постучать на старой печатной машинке, но мне редко разрешали.
LB.ua: – И у кого из взрослых была печатная машинка?
НШ: – Ой, да не помню уже точно. И родители пользовались по работе, и старшая сестра. Это был такой кусочек древности, который я успел потрогать незадолго до компьютерной эпохи. На своём первом компьютере (огромном, шумном, с операционкой MS-DOS) я тоже больше всего любил складывать слова в предложения.
LB.ua: – Почему стихотворения у тебя получаются такие хорошие в отличие от стихотворений других местных?
НШ: – Когда у меня возникает соблазн написать текст о том, как страшно жить в этом несправедливом мире или что-то в этом роде, я больно бью себя по рукам – и соблазн пропадает.
LB.ua: – Расскажи ещё о своих соблазнах. Они у тебя такие полезные…
НШ: – Часто возникает непреодолимое желание бросаться в людей чем-нибудь. Если люди хорошие, бросаюсь в них блёстками, разноцветным пенопластом или пушистым снегом. Для плохих – выбираю предметы потяжелее.
LB.ua: – Что ты читаешь? Какое кино смотришь? Часто ли напиваешься? Спишь с девочками или с мальчиками? Какие наркотики ешь? Стоит ли ожидать, что Артюр Рембо в гробу перевернётся в результате твоей деятельности?
НШ: – Смотрю «Летающий Цирк», читаю надписи на стенах и этикетки из-под шоколадок. Книги тоже: сейчас дочитываю роман Витольда Гомбровича о коленках и попочках. Ещё люблю Павича; он меня научил, что неважно, где и с кем спать – главное, чтобы сны были интересные. Это же касается и наркотиков. А вот алкоголь на меня мало действует. Впрочем, вещества вовсе необязательны для создания интересных, ярких и неглупых вещей.
Ожидать стоит многого. Мясо, кровь, слёзы, взрывы, воздушные шарики – всё ещё впереди.
LB.ua: – Какие отзывы ты получил на "Чернозём"?
НШ: – Отзывы в основном положительные, а критика была конструктивной. Но были и неадекваты. Больше всех рассмешил мейл с пожеланием закрыть меня вместе с остальными украинскими поэтами в спортзале и пришить нам полуметровые писюны. Брутальный такой гомоэротизм. Автор письма мыслит в правильном направлении.
LB.ua: – Что именно в этом правильное направление?
НШ: – С украинскими поэтами, скучными и тепличными, определённо надо что-то делать. И даже не знаю, как тут обойтись без насилия?