Охрана ссорилась с журналистами в прошлом году минимум семь раз, по данным самого Управления госохраны (УГО). Самый громкий случай вышел с журналистом СТБ Сергеем Андрушко 15 июня 2010 года. Охранник президента Юрий Щека заломил журналисту руку и бросил его на асфальт.
Журналистам «Украинской правды» охрана мешала фотографировать кортеж президента.
Журналистов LB.ua не подпускали к премьер-министру.
Нарушений было так много, что АП была вынуждена что-то делать. Наказывать охрану себе дороже, вот и организовали очередную (помните визит избранных журналистов в «Межигорье»?) показуху.
Встреча прошла в Институте госохраны КНУ им. Шевченко, то есть на территории одной из конфликтующих сторон. В зале не было круглого стола, зато был президиум и места для слушателей. Руководители департаментов госохраны оказались в первых рядах, рядовые сотрудники УГО и журналисты теснились на галерке.
Начальник УГО Игорь Калинин и пресс-секретарь президента Дарья Чепак ушли с мероприятия в самом начале. Журналисты пытались спросить Игоря Калинина, почему в Украине фотографировать кортеж президента нельзя, а в Европе – можно. Но тот ушел от ответа: это вам не пресс-конференция. В итоге отдуваться за всех бодигвардов пришлось бывшему охраннику королевской семьи Великобритании Аллану Джонсу. Со стороны журналистов были юрист «Института массовой информации» Роман Головенко и представитель «Репортеров без границ» Оксана Романюк.
Эксперты говорили правильные вещи, показывали слайды и видео. Но согласия не было. Может журналист фотографировать жену президента в театре или нет? Это вторжение в личную жизнь или важное для общества событие? Аккредитация – это метод отбора нужных журналистов или попытка облегчить им работу (подготовить раздаточные материалы, сидячие места и проч.)? Может ли охрана стирать снимки с фотоаппарата или нет? Должен ли сотрудник УГО представляться? Почему, в который раз, кортеж президента в ЕС снимать можно, а у нас это – угроза жизни и здоровью первого лица?
Ни один из конкретных вопросов не был разрешен. Произошел некий обмен претензиями и пожеланиями. Но нет ни перечня проблемных моментов, ни ответственных за их урегулирование, ни «дорожной карты». Есть только пустой документ – памятка для сотрудников УГО по работе с прессой.
Понятное дело, что госохране было бы проще работать не с президентом демократической страны, который должен отчитываться перед избирателями о каждом своем шаге. Проще охранять монарха или диктатора. Крепость, ров с крокодилами, откидные ворота на тяжеленных цепях и никаких тебе СМИ – только королевские глашатаи.
Но тут уже или–или. Или чиновники максимально открыты, но берут на себя некоторые риски. И охрана работает в этих порой сложных условиях. Или чиновники творят что хотят, зато в целости и сохранности. И у охраны никаких проблем.