15-го июня, в день собственного 75-летия, он презентовал новую свою книгу – «Пасторальная симфония». 16-го стартовал фестиваль «Неделя классики с Романом Кофманом». В рамках которого в Киеве собрались звезды мировой классической сцены – друзья Романа Исааковича. «Задача – насытить любителей классической музыки», - поясняет он.
Об этом, также – о специфике творчества в неспокойное время перемен, об искусстве и гражданском обществе, о губернаторах и опере, Lb.ua побеседовал с господином Кофманом.
Известно: удачно составленная программа – 70 % успеха концерта. В рамках фестиваля «Неделя высокой классики с Романом Кофманом» состоится девять концертов. В каждом принимают участие гранды мировой классической музыки. Как, с учетом данных обстоятельств, вы формировали программу?
Фестивальные концерты - особые, они отличаются от академических студий, концертов филармонического сезона, соответственно и принципы подбора исполнителей, составления программ здесь иные.
Поскольку это первый мой именной фестиваль - назовем его пробным – подготовку я начал именно с подбора исполнителей. Я решил собрать на одной площадке множество виртуозов. Все, кого я приглашал, откликнулись. Тогда я спросил у них, что бы они хотели сыграть в Киеве. Свобода выбора – абсолютная. Каждый предложил несколько возможных вариантов. Из которых я, в итоге, скомпоновал программу.
…Конечно, хотелось бы, чтоб фестиваль стал ежегодным, традиционным. Тогда, не исключено, программа станет тематической – объединяющей произведения или исполнителей по географическому, временному, стилистическому или какому-то другому принципу. Хотя я и не сторонник подобных разграничений. Видите ли, такие фестивали часто проходят в маленьких городах…
Как летом в Вероне, допустим.
Да. Люди съезжаются туда специально. В таком случае тематическое деление оправдано – публика услышит все или почти все.
В больших городах иначе – на каждый концерт приходят разные люди. Не думаю, что будет много тех, кто приобретет билеты сразу на несколько фестивальных вечеров. Поэтому сейчас главная наша задача – насытить любителей классической музыки. Именно – в начале летнего периода, когда филармонический сезон уже заканчивается, но по курортам и дачам люди еще не разъехались.
Очевидно, будущность фестиваля зависит не только от финансовой составляющей.
Безусловно. Прежде всего, зависит от реакции слушателей – того, какой отклик идея получит в Киеве.
Ну, и конечно, мне бы не хотелось, чтобы после завершения фестиваля, организаторы оказались в долговой яме. Уже сегодня они говорят: выйти в «ноль» - замечательный итог. Расходы очень большие.
При том, что зал галереи «Лавра» не слишком велик…
К сожалению, на трехмиллионный Киев – всего один полноценный зал для проведения концертов классической музыки.
В филармонии?
Да. Там отличная акустика, он идеально подходит для камерных концертов, но для симфонических – мал.
Что касается галереи «Лавра», то прежде классическая музыка там не звучала. Подготовительные работы – монтаж, оборудование сцены, акустические наладки – очень трудоемкие и дорогостоящие. В дальнейшем, конечно, будет попроще. Главную и неоценимую роль в подготовке и проведения первого фестиваля, сыграла директор галереи «Лавра» Аида Джангирова. Ее организационный талант, помноженный на энтузиазм ее команды, сотворил почти немыслимое.
15-го июня у вас была еще одна знаменательная дата - 75-летний юбилей…
Фестиваль не приурочен к моему юбилею, нет. Просто когда-то моя мама приурочила важный акт своей жизни к началу проведения в 2011 году в Киеве «Недели высокой классики» (улыбается).
16-го – первый фестивальный концерт, а 15-го вы презентовали «Пасторальную симфонию» -новую вашу книгу. В одном из интервью вы сказали, что первична для вас не музыка – литература.
Видимо, мои слова неточно передали. Поскольку, литература, может и первична но музыка точно не вторична.
Вы говорили: «музыка - это хобби, литература – дело».
Без художественного преувеличения не обошлось, однако, для подобного заявления есть основания. Ведь в музыке я занимался многим, очень многим, если не всем. И сегодня могу сказать точно: дирижирование, на мой взгляд, полноценным творчеством не является. Настоящий творец – композитор, писатель, художник, он создает некий художественный продукт. Дирижер – переводчик, посредник между творцом-композитором и слушателем – потребителем художественного продукта.
Дирижер может творчески интерпретировать.
Да, безусловно. Но, все-таки, это не есть творчеством в чистом виде, тут немного разные категории.
Работая над книгой, я создаю ее сам, кроме меня в процессе больше никто не участвует. Проделана большая работа, полностью исчерпавшая мои творческие силы.
Литература приносит мне большее удовлетворение, чем то, чем я занимаюсь в музыке. Но если б эта разница была трагической, я бы музыку бросил.
Не жалеете, что значительную долю времени посвящаете музыке, а не литературе?
Иногда. Но жалеть можно не дольше секунды, это ведь совершенно непродуктивное занятие.
«Выстраивая свои интерпретации, дирижер отталкивается скорее от литературы, чем от музыки», - сказано в одной из рецензий на ваши концерты. Оценку разделяете?
Красивая фраза, но надуманная, не имеющая ничего общего с жизнью.
Что для вас первично в музыке? И можно ли музыку описать словами?
Есть такое выражение: «когда хотят музыке нанести наибольший вред, о ней начинают говорить словами». Достаточно жесткая формулировка, но правдивая.
Поэзия, литература - как организованное слово и музыка - как организованный звук - не только далеки друг от друга, они противоположны друг другу. Слово действует на наше сознание, музыка – на органы чувств, нервную систему.
В свое время, советская школа классической музыки слыла одной из самых сильных и авторитетных если не в мире, то на континенте. Каково состояние дел сегодня?
Если говорить конкретно о музыкальном образовании в нашей стране, да и в других постсоветских государствах, то начальная стадия этого процесса у нас организована лучше.
Работая в Бонне, я как-то сказал коллегам, что в Киеве действует более полусотни детских музыкальных школ. Они были поражены. В Бонне государственная детская музыкальная школа одна.
Одна на весь город! Существуют, конечно, еще и частные, но к ним немало профессиональных вопросов.
У нас же все было организовано на государственном уровне: от Министерства культуры до всевозможных кружков и секций.
Моя жена, Ирина Саблина - организатор и создатель «Щедрика», одного из самых известных в мире детских хоров. Вы знаете, как официально называлась ее должность? Руководитель кружка! Ну, и ставка соответствующая Последние десять лет руководит этим «кружком» наша дочь Марианна Саблина.
Итак, система первичного музыкального образования функционировала очень хорошо и - по инерции, во многом – продолжает до сих пор, а вот дальше начинаются проблемы. Профильное высшее образование держится на личностях, на выдающихся педагогах.
Не буду долго объяснять. Простой пример. 26-го июня в рамках нашего фестиваля состоится концерт «Лист гала». Произведения великого Листа исполняют четыре солиста: Олег Полянский (Германия), Игорь Четуев (Германия), Денис Прощаев (Германия), Николай Сук (США).
Вот и ответ. Тот же Николай Сук – один из лучших наших пианистов, в Украине давно не живет. Сначала он уехал в Москву, где преподавал в консерватории, теперь преподает в США. Да, в США, а не в Украине. К сожалению.
Должно ли развитие высокой музыкальной культуры, в частности – соответствующей школы, быть заботой государства? Или лучшая поддержка – невмешательство?
Попробуем сформулировать. Без базиса невозможно дальнейшее развитие и здесь, действительно, важна господдержка. Однако на последующих этапах предпочтительнее невмешательство. А, если поддержка, то разумная, свободная от вкусовщины, пристрастий конкретного высокопоставленного чиновника.
В прежние времена композиторам частенько покровительствовали монархи, знатные особы. Что, несомненно, способствовало появлению многих шедевров. Вы как-то сказали: сегодня сложно представить, чтобы какой-нибудь губернатор заказал сочинение оперы…
Почему же, заказывают. Но это, поверьте, не те произведения, которые стоит обсуждать.
Важен элемент моды. Если, допустим, первое лицо играет в теннис, слушает шансон или увлекается нанотехнологиями, элиты за ним слепо копируют.
Для того, чтобы украинская классическая музыка действительно вышла на уровень, о котором мы мечтаем, должны пройти не годы - столетия. В Украине классическая музыка начала развиваться тогда, когда на западе сменилось уже несколько ее эпох. Это – драма, но точно не трагедия. Отставание объясняется объективными причинами. Следовательно, сейчас необходимы сто-двести лет правильного, позитивного развития для того, чтоб украинская школа вышла на один уровень с западной.
На мой взгляд, многое зависит и от благополучного стечения обстоятельств. Если, скажем, Президент или Премьер-министр пару раз появились бы на обычном симфоническом концерте в филармонии, больше они могли бы и не ходить, но огромная масса высокопоставленных чиновников, представителей так называемой элиты, посчитала б уже невозможным не посещать филармонию регулярно, невозможным не поддерживать классическую музыку.
Конечно, я упрощаю, но тем не менее…
Однажды в журнале «Вокруг света» я прочел маленькое сообщение: «В этот вечер у входа в лондонский Альберт-холл собралась особенная публика. Не мудрено: в этот вечер за дирижерским пультом лондонского симфонического оркестра стоял премьер-министр Эдвард Хит».
Параллель понятна. Философский вопрос. Бытует мнение: истинному творцу лучше работается во времена сложные, нежели благополучные. Времена неустроенные, неспокойные… Вы долгое время жили на Западе; занимаетесь педагогической деятельностью в Украине, много общаетесь с молодыми композиторами - даже организовали цикл концертов «Украинский авангард» - вы можете сравнивать.
Прямой связи между творчеством настоящего художника и экономической, политической, социальной ситуацией в государстве нет. Не было, нет и быть не может.
Талантливый композитор, художник, писатель имеет дело с категориями общечеловеческими. Это - сострадание, нежность, любовь, трагедия, а они едины во все времена.
Вспомните 30-е годы в СССР: жесточайший террор, голод. Вместе с тем - расцвет советского искусства. Или, вот, наши дни. Уверенно заявляю: молодые композиторы, работающие сейчас в Украине, запросто дадут фору своим коллегам-ровесникам любой европейской страны.
Классическое музыкальное искусство массовым, безусловно, быть не может.
Статус – продукт истории. Статус создается веками. Классическая музыка возникла как церковная и была, по сути своей, аристократична. Развивалась определенным образом, укрепляя высокий статус столетиями. Классическая музыка остается музыкой не для всех. Так должно быть, так было, есть и будет.
Любопытный парадокс. В той же Европе подобные концерты посещают, в основном, люди старшего поколения. Тогда как в России, Украине – молодежь. Как это объяснить?
Знаете, в Бонне я жил напротив оперного театра. И по вечерам, будучи свободным от работы, иногда заходил понаблюдать за ходом спектакля. Не желая быть замеченным – поднимался на галерку. Сверху мне были видны сплошь седые головы.
У нас, действительно, молодежи на классических концертах значительно больше. Что, конечно, радует. Это, однако, имеет и социальную подоплеку – пожилые люди не всегда могут позволить себе даже самые недорогие билеты.
Говоря о современных европейских тенденциях, невозможно не отметить попытки некоторых известных исполнителей «популяризировать» классику. Андреа Бочелли, Сара Брайтон – их композиции не просто исполняются на лучших сценах, но и месяцами держатся на вершине чартов. Это, на ваш взгляд, позитивно или чревато потерей «чистоты» жанра?
Я люблю талантливую музыку любого жанра. Я обожаю джаз, преклоняюсь перед джазменами.
Но к смешению жанров отношусь прохладно и никакого чистоплюйства, поверьте, в этом нет. В один сезон с упомянутым вами «Украинским авангардом», мы еще проводили цикл концертов «Классика плюс». Я пригласил исполнителей, работающих в жанрах, которые на филармонической сцене и представить было невозможно. Пример: выступление группы, работающей на ударных инструментах, или гитариста Энвера Измайлова совместно с камерным оркестром. Абсолютно полярные миры, но их сочетание рождало такие искры! То есть, эксперименты имеют право на жизнь, но «чистый» жанр есть «чистый» жанр.