Политические справочники обычно называют Народную партию правоцентристской, но примерно с таким же успехом правоцентристской можно назвать путинскую «Единую Россию». Главная особенность Народной партии – не в том, что ее активисты придерживаются правых взглядов, а в том, что они прямые политические наследники режима Франко и единственной политической партии победителей в гражданской войне – Национального движения, Фаланги – созданной сыном еще дофранкистского диктатора Прима де Риверы. Неофалангисты, как и положено, считались в собственной партии либералами и сторонниками перемен. Но на деле они уничтожили возможность существования в Испании центристских политических сил, сведя конкуренцию к противостоянию партии – наследницы победителей в войне с партией – наследницей побежденных, испанскими социалистами, лидер которых Педро Санчес стал сейчас новым премьер-министром страны. Если говорить об экономике, то Народная партия всегда была куда адекватнее и реалистичнее, чем социалисты. Если говорить о политических переменах, то эта партия делала все возможное, чтобы страна сохранила франкистский государственный каркас. В дни каталонского кризиса многие апеллировали к испанской К онституции, которую нарушали сепаратисты. Но мало кто понимал, что это – К онституция переходного периода, принятая вскоре после смерти Франко в качестве транзитного документа. Эта Конституция давно должна была быть заменена новым Основным законом, который отражал бы политические и общественные реалии, новые права регионов, обозначал бы процедуры референдумов и так далее. Но Народная партия делала все возможное, чтобы удержать статус-кво – а без ее участия ни о каких конституционных изменениях и речи быть не могло, потому что не могло быть необходимого количества голосов. В результате транзит затянулся на четыре десятилетия и начинается лишь сейчас.
Если у каталонского сепаратизма ХХ І века и было имя, которым его можно было бы точно обозначить, то это имя – не Пучдемон. Пучдемон – один из череды каталонских политиков, приверженцев независимости, сегодня один, завтра другой, имя не имеет большого значения, когда идея разделяется большинством граждан. Это имя – Рахой. За воскрешение своей государственной идеи каталонцы должны благодарить бывшего премьера, так же как украинцы – благодарить Путина за понимание подлинного места своей страны в мире и регионе. Действие, как известно, рождает противодействие.
Именно Рахой добился от Конституционного суда Испании отмены изменений, которые подтверждали право каталонской нации на существование. Сам факт того, что испанская нация может объединять в себе несколько наций, что каталонцы – такая же нация, как немцы, французы или кастильцы, значительно ослаблял позиции сторонников независимой Каталонии. Многие каталонцы готовы были считать себя нацией в Испании – и вместе с теми жителями провинции, кто вообще воспринимал себя просто как испанцев или испано-каталонцев, эти люди составляли устойчивое большинство. Решение Конституционного суда изменило ситуацию. Каталония попросту раскололась на каталонцев и некаталонцев (среди которых и те каталонцы, кто себя относит к испанцам). Но даже в этих условиях на прошедших после референдума о независимости выборах в парламент автономии каталонцы голосовали за свои партии, а некаталонцы – за «Граждан» и социалистов. За партию Рахоя в Каталонии не голосовал просто почти никто.
Сторонники независимости совершенно не случайно выбрали себе Рахоя в спарринг-партнеры. Внук «сепаратиста» (дедушка Рахоя был одним из авторов Устава Галисии при республике и был лишен диктатурой права преподавать), лидер правительства меньшинства – премьер должен был изо всех сил демонстрировать свою силу и крутость, нежелание разговаривать, готовность применять полицию, пусть даже присланную из Мадрида. Глава партии, само название которой стало синонимом чиновничьей коррупции, он демонстративно арестовывал каталонских политиков – революционных фанатиков идеи независимости, известных своей неподкупностью.
Каждый день его пребывания на посту был демонстрацией того, что Каталония – не Испания. Своему преемнику Санчесу Рахой оставил руины государственного единства – как некогда Горбачев Ельцину.
Впрочем, в отличие от Советского Союза, у Испании еще есть шанс спастись. Новый премьер уже заявил о готовности диалога с Барселоной и о возвращении к идее существования в Испании отдельных равноправных наций. А любой диалог ослабляет позиции сторонников независимой Каталонии.
Однако неясно, есть ли у Санчеса время. Для конституционных реформ необходимо длительное правление и устойчивое большинство. У Санчеса нет ни того, ни другого. Он опирается на поддержку левых популистов из «Подемос» и национальных партий. А в затылок ему уже дышат правые популисты из «Граждан», которые стали самой популярной партией среди сторонников сохранения Каталонии в Испании и претендуют на победу на парламентских выборах по всей Испании.
Лидеры «Граждан» не имеют коррупционного шлейфа партии Рахоя и уверены в необходимости сохранить единую страну – даже если для этого нужно действовать жестко. И они смогут нивелировать все достижения диалога Санчеса – если такие достижения будут вообще. По большому счету, сторонникам каталонской независимости нужно всего лишь переждать привычные для них объятия социалистов, но добиться от них права на проведение легитимного референдума о независимости Каталонии.
А «Граждане», когда придут к власти, помогут им этот референдум выиграть.