То есть я хочу сказать – почему бы и нет? Вот было же у нас в недавнем прошлом 70 лет диктатуры, которая, откровенно говоря, на голову не налезает. Шайка бандитов захватила власть и удерживала её в основном благодаря тому, что кое-кто из теоретиков изобрёл превосходное сочетание массового террора и талантливого, хорошо продуманного искушения. За эти 70 лет мы, народ, повидали и утопленные в крови восстания, и искусственный голод, и войны, развязанные только для того, чтобы доказать либо опровергнуть тезисы, выдвинутые Марксом, Лениным, Троцким, Сталиным и другими товарищами. За эти 70 лет не осталось ни одной социальной группы за пределами угнетения и страха – всех затронуло. И что?
Ну вот что? КГБ переименовали в СБУ, ЦК переименовали в АП, Компартия до сих пор заседает в Верховном Совете, пусть и в меньшем количестве, а в центре Киева напротив Бессарабского рынка стоит памятник выдающемуся террористу-искусителю.
Да что там говорить – город Днепропетровск, в котором некие диверсанты зачем-то взорвали бетонные урны вместо, например, продажных судей, до сих пор называется в честь Григория Петровского. Того самого человека, который был вторым наркомом внутренних дел РСФСР и прославился подписанием постановления о красном терроре, а также – со стороны УССР договора об образовании СССР.
На такие мелочи, как памятник в центре Киева или название города, естественно, можно не обращать внимания. Собственно, лидеры сегодняшней украинской оппозиции, когда обладали государственной властью, вообще практически не заботились о символах. Им было комфортно эксплуатировать ту часть советского наследства, которая может быть выражена в деньгах и привилегиях; а символы... Ну что символы? Только дебаты провоцируют. И этих лидеров можно понять – политики по определению существа циничные, корыстолюбивые. Что не впрок карьере – того не замечают. Но у граждан-то должен был сработать хотя бы инстинкт самосохранения?
Например, что это за дело, когда рождённый в Днепропетровске лидер политической силы, надев вышиванку, рассказывает о независимой, красивой Украине, интегрирующейся в Европейский Союз, однако при этом даже не намекает, что ну не должны города в Украине вообще и её родной город в частности называться в честь большевиков, потому что в Украине слова "большевик" и "убийца" – синонимы. С другой стороны, что это за дело, когда главному соратнику этого лидера не хватает брезгливости, чтобы отказаться возглавить учреждение, называвшееся раньше Комитетом государственной безопасности...
На первый взгляд, эти и подобные факты кажутся незначительными, однако, скажем, здание, в котором ныне располагается правительство Украины, строилось для НКВД, а руководители НКВД нередко оканчивали свою карьеру под арестом. С другой стороны, можно ли вообразить, что за бывшим руководителем КГБ, пусть и переименованного, добровольно пойдут массы, желающие выразить свой политический протест и заодно защитить от сфабрикованного обвинения шефа этого самого бывшего руководителя КГБ?
Символы всегда сильнее. Сильнее намерений, договорённостей, здравого смысла и поколений. И странно вовсе не отсутствие жизни там, где всё наполнено символами смерти, а сама надежда на жизнь при сохранении символов смерти.
Безнаказанность большевиков, использование их инфраструктуры угнетения – это как раз такой символ. Он будет влиять на жизнь Украины и после нас всех. Этот символ говорит сегодня и скажет завтра: можно убить, можно ограбить, можно задавить и при этом, прожив жизнь на свободе, спокойно умереть в своей постели. Да и не только умереть в своей постели – после себя ещё оставить полные лести якобы биографические книги, а также пришедших на смену подлецов, которые, конечно же, постараются наполнить пространство памятными знаками в честь предшественников.
Впрочем, здесь есть одна, на мой взгляд, удивительная деталь: люди, хотя обычно и не могут понять и объяснить, что, наверное, все проблемы Украины сводятся к тому, например, что, цитируя классика, "Каганович умер в своей постели", тем не менее догадываются об этом, что иногда выражается в, казалось бы, абсурдных вещах – ну, скажем, в "противвсехстве". Ведь, в самом деле, глупо считать, будто есть демократы среди тех, кому комфортно править страной из столицы, в центре которой стоит памятник Ленину; а комфортно-то всем их тех, за кого можно проголосовать на выборах, иначе хотя бы кто-нибудь из них не вытерпел бы этот памятник, когда обладал властью.
Почему эта деталь удивительна? Да, у нас в стране большинство людей предаст любые ценности за прибавку тысячи долларов к зарплате и готово поддержать на выборах любого политика, чья риторика намекает, что он эту прибавку обеспечит. Однако всё же сохраняется и такое меньшинство, какое чувствует, как аллергик аллерген, наличие у политиков всеядности в области символов. И если такое меньшинство сохраняется, то можно предположить, что в какой-то момент появятся и политики, которые осознают смысл поведения этого меньшинства, то есть увидят логику в том, что многие считают абсурдом, и превратят вопрос о символах в политический вопрос.
Хочу подчеркнуть: в препарировании конкретно "противвсехства" нет ничего маргинального – накал страстей вокруг этой темы как раз и указывает, что где-то в ней, так сказать, спрятан новый мэйнстрим.
Появятся ли такие политики к этой осени? Вряд ли.
Уж что-что не станет политическим вопросом на грядущих выборах, так это вопрос о символах. Политики, особенно оппозиционные, будут говорить с избирателями в основном о прибавке к пайке. Что ж, наверное, поэтому политические комментаторы вполне спокойно рассуждают о создании в новом парламенте большинства, подобного тому, какое было сформировано в результате выборов в 2002 году; хотя спокойствие – неприлично в разговоре о столь явно коррумпированных коалициях.
А значит, это всё сойдёт с рук не только Януковичу.
Да и вправе ли мы осуждать его за что-то, если до сих пор не смогли осудить – естественно, символически – даже Ленина?
Сколько улиц Ленина в нашей стране есть сегодня? Сотни? Ну вот не будет удивительным, если хотя бы одна улица Януковича хотя бы в Донецке будет завтра, то есть после нас.