После переговоров президента России Владимира Путина и премьер-министра Японии Синдзо Абэ в Сингапуре медиа в России и Японии захлестнула волна сенсационных комментариев: обсуждалось возможное заключение мирного договора между Россией и Японией на основе советско-японской декларации 1956 года, согласно которой Москва может уступить Токио острова Хабомаи и Шикотан. Таким образом, Россия может пойти на территориальные уступки и отказаться от идеи неделимости Курильских островов ради окончательного урегулирования территориального спора с Японией.
Декларация 1956 года, подписанная тогдашними председателем Совета Министров СССР Николаем Булганиным и премьер-министром Японии Итиро Хатаямой, была высшей точкой в поиске компромисса между Москвой и Токио. Однако она так никогда и не была воплощена в жизнь, стороны ни на шаг даже не продвинулись с этим воплощением. Сутью декларации было согласие с передачей Японии островов Хабомаи и Шикотан после подписания мирного договора между двумя странами – при этом Япония должна была окончательно отказаться от возвращения островов Кунашир и Итуруп.
В советской историографии традиционно утверждается, что данным соглашением тогдашний первый секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев хотел заставить Японию согласиться с принятием статуса нейтрального государства и не размещать на своей территории военные базы США. Однако даже если это действительно было таким намерением, оно выглядело скорее иллюзией, чем возможностью. Япония в те годы опасалась не только Советского Союза, но и маоистского Китая – и отказ от особых отношений с Соединенными Штатами мог выглядеть в глазах Токио ударом по безопасности страны. Да и в Вашингтоне никто всерьез не задумывался о японском нейтралитете.
Так что для Японии в момент заключения декларации значение имело не столько достижение территориального компромисса с Советским Союзом, сколько борьба за отказ Москвы от блокирования присоединения Японии к международным организациям из-за того, что война между двумя странами не закончена. В самом деле, вскоре после подписания Совместной декларации Японию приняли в ООН – Советский Союз и его сателлиты в Европе и Азии не возражали. Но переговоры о подписании мирного договора в Токио решили отложить до тех пор, пока не будет достигнут компромисс с Советским Союзом о полном возвращении Курильских островов. Полном, а не частичном.
И это нужно четко уяснить тем, кто пытается понять подход сторон к урегулированию территориального спора. Для Токио Совместная декларация – всего лишь платформа для окончательного и полного возвращения всех Курильских островов под контроль Японии – раз согласились отдать гряду Хабомаи и один остров, то рано или поздно отдадут все. Для Москвы Совместная декларация – всего лишь платформа для окончательного и полного отказа от передачи островов под контроль Японии – раз согласились не брать два острова, то рано или поздно откажутся от остальных. Так что документ, который может, на первый взгляд, выглядеть основой для компромисса – метафора полного и окончательного тупика во взаимоотношениях двух стран.
При этом утверждать, что Абэ и Путин только сейчас, спустя десятилетия, «вспомнили» о Совместной декларации и это создает возможности для компромисса – тоже полная ерунда и отражает, скорее, некомпетентность журналистов, которые работают в новостных агентствах, чем реальность. О важности декларации устно заявляли в ходе целого ряда советско-японских и российско-японских саммитов после возобновления двустороннего диалога в 1973 году (хотя опять-таки, первый официальный визит японского премьера Какуэя Танаки в Москву в 1973 году сопровождался совместной декларацией всех партий Японии о необходимости полного возвращения Курил, а в Кремле об этом и слышать не хотели). В 2001 году в Иркутском заявлении президента России Владимира Путина и премьер-министра Японии Есиро Мори приверженность Совместной декларации была подтверждена не в устной, как сейчас, а в письменной форме.
«Стороны, руководствуясь уверенностью в том, что заключение мирного договора способствовало бы дальнейшей активизации поступательного развития российско-японских отношений и открывало бы их качественно новый этап:
-- договорились вести дальнейшие переговоры о заключении мирного договора на основе принятых до настоящего времени документов, включая Совместную декларацию СССР и Японии 1956 года, Совместное советско-японское заявление 1973 года, Совместное советско-японское заявление 1991 года, Токийскую декларацию о российско-японских отношениях 1993 года, Московскую декларацию об установлении созидательного партнерства между Российской Федерацией и Японией 1998 года, Заявление Президента Российской Федерации и Премьер-министра Японии по проблеме мирного договора 2000 года и настоящее Заявление;
-- подтвердили, что Совместная декларация СССР и Японии 1956 года представляет собой базовый юридический документ, положивший начало процессу переговоров о заключении мирного договора после восстановления дипломатических отношений между двумя странами;
-- исходя из этого, согласились ускорить дальнейшие переговоры с целью заключения мирного договора путем решения вопроса о принадлежности островов Итуруп, Кунашир, Шикотан и Хабомаи и таким образом достичь полной нормализации двусторонних отношений на основе Токийской декларации 1993 года…».
И что. И ничего. Много шума из ничего именно из-за диаметральности подходов сторон к сути декларации. Приверженность декларации не означает, что кто-то кому-то что-то отдаст, а кто-то у кого-то что-то возьмет. Она вообще ничего не означает.
Тогда возникает вопрос: а что произошло сейчас? Почему Путин, который еще недавно на саммите во Владивостоке предлагал Японии заключить мирный договор без всяких условий, сейчас как будто бы пошел на уступки и «вспомнил» о декларации – то есть вчера хотел договора без возвращения Курил, а сейчас будто бы готов отдать часть архипелага? Почему такое изменение позиции?
А это никакое не изменение позиции. Это – спецоперация, банальная спецоперация в духе Путина. Путин хорошо знает, какое важное значение для Синдзо Абэ – как и для любого другого японского политика - имеет возвращение островов. Он знает, что Абэ хочет добиться от него уступок, уповая на особые личные отношения между лидерами – ну, об этом подходе каждый пенсионер в Токио знает, почему бы Путину об этом не знать. И он использует тему возвращения островов для того, чтобы заставить Абэ сделать как можно больше заявлений, которые могли бы бросить тень недоверия на японско-американские отношения и разозлить Трампа. Вот, собственно, и все, что ему нужно.
То есть суть информации в том, что Абэ якобы дал обещание не размещать на Курилах американские военные базы. Тут дело не в том, нужны ли американцам там базы вообще, а в том, что согласно японско-американским договоренностям базы США могут размещаться на территории Японии как таковой – разумеется, после соответствующих договоренностей между двумя странами. А Курилы и есть территория Японии как таковая с японской точки зрения и они ничем не отличаются от Хоккайдо или Окинавы. Поэтому готовность не пускать куда-то американцев – одновременно и готовность признать, что Курилы – не совсем Япония. Абэ вряд ли пообещал что-то подобное Путину. Но он вполне мог сказать – в ответ на вопрос о базах и островах – что американских баз в Японии и так достаточно и обеими странами вопрос о создании новых баз даже не рассматривается. Для сенсации об «обещании» этого хватит.
При этом для Абэ его ответ не имеет никакого значения, потому что главная задача для него – заманить Путина в сеть и добиться передачи всех Курил. А для Путина – имеет, потому что демонстрирует, что ради островов Токио готов отказаться от особых отношений с Америкой – между прочим, ради надежды на демонстрацию этого Москва и согласилась на подписание Совместной декларации в 1956 году.
Вопрос в том, какой вывод из этого пинг-понга сделает Трамп, который не читает докладных записок, а смотрит телевизор, по которому обязательно прозвучит новость об «обещании» Абэ. Если Трамп услышит эту новость и обидится на Абэ, если японской стороне придется долго и нудно оправдываться перед американцами и объяснять, зачем это все – значит, у Путина все получилось.
Если Трамп ничего не заметит – значит, Путин продолжит работать с Абэ во время следующих встреч, чтобы добиться аналогичных заявлений. Но никакой половины островов он никому не отдаст и никто половину островов у него не возьмет. И никакой мирный договор подписан не будет. До полного отказа одной из сторон от Курильских островов ничего не изменится.