Если Украина пришла к созданию этих специальных антикоррупционных органов только недавно, то соседняя Польша свою первую контролирующую структуру получила еще в 1919 году – Верховную контрольную палату (NIK).
Как рассказывает действующий Президент Палаты Кшиштоф Квятковски, который в эти дни пребывает в Украине с официальным визитом, орган проверяет правильность растраты государственных средств.
В 2013 году, когда Квятковски возглавил Палату, уровень доверия к органу был 30%, сейчас он составляет около 50%. Больший только у католической церкви, армии и пожарных. Для сравнения суды, прокуратура и Сейм имеют около 20% уровень доверия.
Сегодня Палата – это центральный офис и 16 представительств в воеводствах. Президента выбирает Сейм и утверждает Сенат на шесть лет. Позиция Президента очень сильна и политически независима, в соответствии с Конституцией его нельзя просто снять с должности, можно только провести обоснованную процедуру импичмента. Состав палаты утверждает Парламент. Сложная и длительная процедура увольнения сотрудника, ею занимается специальный суд, на который Президент палаты влияния не имеет.
«Организация сама решает какие органы контролировать. Если какой-то чиновник не дает доступ к документам, то мы передаем это в прокуратуру, и уже она сама решает. Парламент может приказать сделать какую-то проверку, но никто не может нам запретить проверять», - отмечает Квятковски.
Например, несколько лет назад Палата проверяла безопасность дорожного движения, а именно установки экранов вдоль автострад и дорог.
«И мы выяснили, что эти экраны строятся не там, где находятся жилые массивы, а где потенциально могут быть построены дома. Поэтому, мы обратили внимание, что обеспечиваем безопасность не настоящих людей, а участков под застройку. На этом мы сэкономили 600 000 000 злотых (примерно 16 419 579 долларов США). Мы не говорили о том, что есть какие-то коррупционные схемы, мы просто говорили о ситуации, а общество и правоохранительные структуры принимали решение», - говорит Президент NIK.
Контрольная палата проверяет правильность распределения государственных средств, фиксирует факты и анализирует информацию. Правоохранительные органы смотрят наши рапорты и если NIK о чем-то говорит, то никто с этим не дискутирует.
«Мы не прокуроры, мы только проверяем. И если мы выявили факт нарушений, то никто с этим не спорит. Мы даем рекомендации и говорим, в каких сферах государство должно работать лучше. В течении года мы выносим около трех тысяч таких рекомендаций. Мы не делаем громких заявлений, шоу и пресс-конференций, мы предоставляем отчеты и говорим в каких сферах, государство может работать лучше. Если у меня работает высококлассный специалист в области нацбезапасности и если он дает рапорты по своей сфере, то все знают, что это профессиональный анализ и ему можно верить», - сообщил Квятковски.
Отчет Палаты далее попадает в разные службы. В соответствии с законом, Президент Палаты должен публично сообщить населению о результатах проверки только на этом этапе.
«Мы не информируем о подозрении и о тех делах, в которых не уверены. Мы передаем эту информацию в прокуратуру и никогда не сообщаем о ходе расследовании. Наша сила в том, что мы имеем законодательную инициативу. Мы не говорим о том, что нужно поменять, мы даем готовое решение – проект закона. Мы отвечаем перед обществом», - говорит президент NIK.
Сотрудники Палаты не имеют ресурса проверять все органы ежегодно, проверка осуществляется выборочно. Это могут быть как суды и министерства, так и органы местного самоуправления.
«Антикоррупционные органы должны заниматься своей работой, а не выходить с этим к журналистам. Когда внезапно вытягивают на поверхность информацию, которая была два года назад, то, я думаю, что это скандал, а не работа, и так не должно быть. Провели расследования? Имеете материалы? Передавайте их в соответствующий орган, который этим занимается, а не в СМИ. Не занимайтесь политикой. Задание антикоррупционных органов сделать все честно», - подчеркивает Квятковски.
Он отмечает, что любая антикоррупционная служба не имеет права передавать журналистам какую-либо информацию во время расследования. Только прокурор на этапе передачи материалов в суд может что-то конкретное прокомментировать.
«Для многих людей - это очень сложно, потому что они используют контакты со СМИ, чтобы показать себя», - считает президент NIK.
Еще один показатель авторитетности Палаты – это профессионализм сотрудников. Ведь NIK – это кузница специалистов для многих министерств и крупных корпораций. За эти годы ни один сотрудник не уволился из Палаты. И, если его приглашают на должность в другое министерство, то он берет в Палате бесплатный отпуск и потом возвращается.
«Но есть одно правило – если ты работал в, к примеру, полиции, то, когда вернешься в Палату, ты не сможешь уже проверять орган, где ты работал», - отметил Кшиштоф Квятковски.
В политических разборках, конкуренции между структурами и стравливании партнеров, мы не должны забывать, что в основе деятельности наших антикоррупционеров должна быть всесторонняя проверка и глубокий анализ, а не озвучивание неподтвержденных фактами предположений и пиар на пустом месте. Тогда, по-видимому, их деятельности будет результативнее.