Через полгода кандидат превратился в Президента, Луценко – в бывшего, а Могилев - в действующего министра МВД. И первое масштабное интервью дал «Lb.ua». В котором, вопреки ожиданиям, критики персонально Луценко содержится не так уж много. Сейчас, Могилев интересен не столько «разборами полетов» предшественника, сколько – планами «сохранения правопорядка» в условиях, когда оппозиция анонсировала массовые акции протеста по всей стране. Как никак, милиция – главный «инструмент» власти в «поддержании порядка» и самый многочисленный вооруженный спецотряд. При том, что остальные силовики – СБУ, внутренние войска и даже ГПУ, ориентированы на тот же центр влияния – на Банковую. О системе «сдержек и противовесов» остается только мечтать.
Рассуждая о «втором Майдане», на вопросы «в лоб», вроде: «блокирование админзданий – противоправно, но можно ли применять силу, если Кабмин и Раду держат в облоге тысячи людей, тысячи – как в 2004-м?», Могилев прямых ответов не дает. Отделывается общими фразами типа: «действовать по закону и по инструкции». Но, его трактовка недавних событий под Радой – в день ратификации «харьковского пакта», говорит сама за себя: «если участники митинга перекрыли проезжую часть улицы – совершили нарушение и должны за это отвечать». Неудивительно: к моменту нашего разговора (в паузе межпраздничных выходных), организаторов акции протеста уже вовсю приглашали в столичный главк – давать пояснения.
Слушая Могилева – часто вспомнила Билоконя, с его искренним и даже вполне добродушным: «крови на руках не боялся», «готов был вывести танки на Майдан». Такова, мол, служба – что попишешь.
Кстати, Николай Васильевич по-прежнему живет и здравствует в Москве. Общие знакомые говорят: планирует скоро прибыть на Родину. Перешептываются: даже получить хорошую должность. Типа в качестве моральной сатисфакции. Должности, которой наличие российского паспорта – не помеха.
Об одиозных кадрах времен Николая Васильевича – Варцабе, Сало, тогдашнем руководителе внутренних войск Попкове, с Анатолием Владимировичем мы говорили совсем чуть-чуть. «Резюме» по руководителю Черкасской милиции Дерновому – обладателю обвинительного приговора суда (правда, амнистированного), оказалось исчерпывающим: «его дело рассматривает апелляционный суд. Примет негативное решение – мы с Дерновым попрощаемся».
Куда интереснее – пояснение Могилевым причин создания в структуре ведомства Департамента финансовой и экономической безопасности, который меньшевики уже успели окрестить «департаментом по разрушению бизнесового базиса оппозиции».
…Кстати, об эталонности. «Кадровому макеевскому», прошедшему Крым, другу Василия Джарты, «до идеала» не хватило совсем чуть-чуть. Могилев появился на свет не в Донецке – в Петропавловске-Камчатском (семья военных).
Зато, на вопросы, предполагающие утвердительный ответ, вместо «да», Анатолий Владимирович неизменно выдает - «так точно»; вместо «объясняю» - «докладываю». В милицию, после Луценко и Цушко, вернулся «не гражданский» министр.
Все фото: Макс Левин
В МВД вы начали с проверки хозяйственно-финансовой деятельности ведомства при Луценко. Результаты уже есть?
Проверка продолжается. На комплексное ее проведение требуется ни неделя, ни две – год, а то и больше. Тем не менее, первые итоги уже подводим: если обнаруживаются факты каких-либо правонарушений – отправляем их в Генпрокуратуру или – если вопрос можно решить в рамках нашей подследственности – оставляем их у себя, продолжаем разбирательство самостоятельно.
Ну, и что вы уже отдали в прокуратуру?
Например, всплыл факт закупки специальных радиостанций по цене, вдвое превышающей рыночную. То есть, в интернете точно такие же радиостанции можно приобрести за 500 долларов, а в ведомство их закупали по тысяче за единицу. На каком основании? Выясняем, вот.
Проверка, проводившаяся КРУ тоже выявила ряд нарушений хозяйственного характера, на многомиллионные суммы. Когда, допустим, определенные суммы перемещались с одного счета на другой. Насколько обоснованно? Это тоже вопрос, которым мы занимаемся. На мой взгляд, бюджетные деньги использовались не слишком эффективно. Нести ли это ответственность, кому и какую – решать следователям.
Вместе с тем, говорить о выявлении в ведомстве массовых системных нарушений нельзя. Нет, такого нет.
Если об изменениях в работе МВД… Невозможно не заметить резкого увеличения числа правоохранителей на улицах – от дежурных патрулей до инспекторов ГАИ. После инаугурации их стало буквально раза в три больше прежнего. Не только в Киеве – также в других крупных городах. Скоро будет, как в Москве. С чем это связано?
Конкретной команды: вывести личный состав на улицы не было. Кроме того, численность личного состава, за это время, как вы понимаете, не увеличивалась. Просто от всех, кому положено дежурить непосредственно на улицах, мы потребовали, чтоб они ходили на службу, выполняли свои функциональные обязанности, а не занимались чем-то другим. То есть, принудили их выполнять непосредственные свои функции. Из-за этого, видимо, и создалось подобное впечатление.
Стремительное увеличение количества милиционеров на улицах обусловлено тем, что новое руководство МВД заставило этих самых милиционеров не отлынивать от выполнения служебных задач, я правильно понимаю?
Так точно. Конечно, для обеспечения правопорядка на митингах, во время каких-то политических акций, мы задействуем большее количество личного состава. Это – нормальная практика. Но, все что требуем: выполнение нашими сотрудниками своих функциональных обязанностей. Не более того.
…Простой пример – один из случаев, выявленных нами за эти 60 с небольшим дней. Сотрудники киевского УБОПА были задержаны за то, что совершали криминальные угоны транспорта – назовем это так – в Черновицкой области. Вдумайтесь: какое расстояние между Черновицкой областью и Киевом; как мог сотрудник столичной милиции планово туда ездить и совершать там какие-то преступления?! О чем это говорит? О том, что его непосредственный руководитель не контролирует его деятельность. Руководитель не знает, ни чем он занят, ни где находится. Человек болтается себе – как на вольном выпасе.
Поэтому сегодня мы ставим вопрос об ответственности руководителей за деятельность своих подчиненных. Можно сказать: понуждаем их контролировать деятельность подчиненных…
Для этого вам надо контролировать все руководство в среднем звене, что довольно непросто
Структура управления в милиции выстроена так: на каждые 5-7, максимум десять подчиненных - один начальник. Над начальниками отделов – их кураторы. Ну, и так далее…
Вам нужно заменить все руководящие кадры – от высшего уровня до низшего. Везде расставить своих людей.
В настоящий момент в системе МВД состоялась ротация только первых – высших ступеней управления: заместителей министра и начальников УВД. Сейчас происходит ротация второй ступени – начальников УВД. Если люди могут работать нормально – они остаются на должности, нет – мы их снимаем. Милиция – очень большой орган, у нас более трехсот тысяч личного состава. От участкового до министра – восемь, а то и десять «ступеней».
Первые ступени, как было сказано, мы изменили, с остальными работаем. Не могу сказать, что мы достигли абсолютного понимания на нижнем уровне. Не хочу давать личных оценок кому-либо, но, вынужден признать: за последние пять лет, система управления в МВД была очень сильно нарушена и сегодня ее необходимо восстанавливать.
Как? У вас, разве, большая скамья запасных? При такой-то зарплате.
Да, вы правы, скамья не столь велика. Однако, если на пять-семь подчиненных – один начальник, из этих пяти-семи начальника выбрать можно всегда.
Ваши замы – довольно одиозные кадры. Не говоря о руководстве милиции в областях.
Давайте конкретно
Пожалуйста. Ваш первый зам - Попков. Его профиль – внутренние войска, не милиция. Кроме того, в 2004-м, имя именно этого человека ассоциировалось с попыткой вывода на Майдан внутренних войск.
Мне нравится это слово – «попытка»…
Вы знаете, о чем я. Войска двигались на город, их просто вовремя остановили. А репутация Попкова, с тех пор, безнадежно испорчена.
Были ли, за последние пять лет, предприняты какие-либо процессуальные действия по фактам, о которых вы говорите? Попкова за что-то осудили, привлекли к ответственности? Была доказана его неправота в определенной ситуации? Да или нет? Нет. Значит, общественное мнение о нем формировала определенная группа людей. Значит, мы обсуждаем не конкретные факты, а чьи-то предположения.
Вам известно, в какой стране мы живем. И что закон – понятие, к сожалению, относительное.
Слушайте, если б Попков совершил нечто противоправное – за пять лет нахождения у власти известных товарищей, его б уже сто раз привлекли к ответственности! Было это сделано? Нет. Значит, он тогда действовал абсолютно верно – в соответствии с правилами, служебными инструкциями, регламентирующими его деятельность в тот момент.
Слушаю вас – вспоминаю Билоконя, говорившего: крови на руках не боялся, готов был вывести танки на Майдан. Ладно, вот Дерновой – руководитель черкасской милиции, «обременен» обвинительным приговором суда. И даже полученная им амнистия не позволяет занимать столь высокий пост.
С юридической точки зрения, амнистированные не считаются судимыми. Да, дело Дернового сейчас рассматривает апелляционный суд. И если он примет негативное для него решение, мы с Дерновым, естественно, попрощаемся.
Если исходить из поставленной вами задачи – оптимизировать имидж отечественной милиции, зачем вообще связываться с подобными товарищами? Зачем создавать проблемы на ровном месте?
Имидж милиции зависит не от личностных качеств конкретного человека, работающего в органах, а от деятельности ведомства в целом.
Это не связано, по-вашему? Рыба гниет с головы и если начальник имеет своеобразную, мягко говоря, репутацию, чего ждать от подчиненных, которые на него равняются?
С начальником УВД или с замминистра население сталкивается редко. Население сталкивается с участковым, с ППСником – с низовым звеном. Наша задача: выстроить нормальную систему взаимоотношений на этом уровне.
…Вот, посмотрите, в ближайшее время станут говорить: в стране дикий рост преступности.
Уже говорят. Луценко утверждает: только в столице за три месяца раскрываемость уголовных преступлений снизилась на 47%
Луценко в милицейской работе, я так полагаю, соображает, примерно так же, как я в космосе. Уж извините.
Сколько дел было, за это время, безосновательно похоронено! Мы вынуждены поднимать, заново расследовать отдельные дела еще за 2007-ой. Например, по убийству…
Политическому?
Нет, обычное бытовое убийство. Зафиксирован факт обнаружения трупа, но в возбуждении дела отказано – якобы жертва, при падении, получила травмы, несовместимые с жизнью. В действительности, расследование, как таковое, не проводилось.
То есть, реальной работой никто не занимался!
Сейчас мы поставили задачу: регистрировать абсолютно все заявления о правонарушениях, поступающие в милицию. Все!
Раньше что, не регистрировали?
О чем вы?! Уровень их нерегистрации, в настоящий момент, очень высок. Для понимания – пример. На позапрошлой неделе, в Крыму мы организовали группу, специально имитировавшую заявления в милицию о тех или иных происшествиях. Ведь, по нормативным инструкциям, как положено? Получил уведомление по телефону, записал его в специальную книгу, направил группу…Так вот, из 12 райотделов, получивших вводную о якобы случившемся происшествии, только в двух был зафиксирован сам факт обращения, в остальных десяти его просто проигнорировали!
Вот вам отношение к заявлению граждан, годами практиковавшееся. Конечно, думали-то не о реальной работе – о том, как о хороших показателях по телевизору отрапортовать. С преступностью, мол, боремся.
Я так скажу: самый простой способ вообще «сбить» уровень преступности: закрыть райотделы на замок. Преступность нулевая будет! Пришел человек – райотдел закрыт, пожаловаться некому – все разошлись, противоправный факт не фиксируется.
Обеспечив адекватную реакцию милиции на каждое, подчеркиваю – каждое – заявление граждан, мы выявим реальный уровень правонарушений в стране. Это – то, с чего, собственно, нужно начинать. Поскольку реальный уровень сегодня, к сожалению, от статистики скрыт. И статистика, которую имеем на данный момент, не позволяет принимать правильные управленческие решения – сосредоточить усилия на том или ином участке работы.
Не говоря о том, что искаженная статистика не позволяет сравнивать, судить о сокращении числа преступлений или об увеличении. Так, если в прошлом году что-то укрывалось, а сегодня оно всплыло, конечно, вы заговорите о диком росте преступности.
Почему укрывалось? Из-за халатности, по другим причинам?
(повышает голос) Потому, что за работу никто не спрашивал! Я вам это официально заявляю: за работу никто не спрашивал! (Анатолий Могилев приятно поразил тем, что отказался визировать интервью. В процессе подготовки текста к печати, «Lb.ua», вместе с соблюдением точности формулировок и оборотов, старался также максимально сохранить и передать своеобразный колорит устной речи Анатолия Владимировича. В результате, последнюю фразу решено было оставить без стилистической обработки).
Отношение было такое: вы там чем-то как-то занимайтесь, а мы обо всем красиво отчитаемся по телевизору, об успехах расскажем. А, если за работу не спрашивать – о реальных показателях реагирования на заявления граждан, простой милиционер, чем возиться, бегать, кого-то искать, спустит дело на тормоза. Верно, ведь?
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…