Спустя несколько недель мы забыли о Евро, будто и не было его никогда – слишком уж быстро карета вновь превратилась в тыкву. Забыли потому, что после отъезда гостей вновь оказались в удушливой атмосфере маразматичного авторитарного деградирующего государства, в котором каждый за себя и все выживают – от цепляющегося за власть и деньги «монарха» до последнего бомжа в подземном переходе под Крещатиком.
Забыли потому, что вспоминаем, когда в степи замерзает очередной «Хюндай» – находка самодовольного организатора чемпионата, дававшего перед его открытием одно парадное интервью за другим. Забыли потому, что изумленно оборачиваемся по сторонам, когда оказываемся в полупустых современных терминалах, которые, по идее, должны были стать нашими воротами в мир, а не памятниками закрытому украинскому небу и оказывающимся не в состоянии летать перевозчикам-монополистам.
Забыли потому, что часами, если не сутками простаиваем сейчас на обледенелых современных до ужаса трассах – о дорогах, которые не ремонтировались перед футбольным чемпионатом я уже и не говорю. Наша страна в очередной раз оказалась доверчивой Золушкой, которую свозили на чужой бал – даром, что бал этот она давала в собственном дворце, сразу же после отъезда гостей вновь превращенным злыми волшебниками в неказистую хатку из которой продолжают выносить вещи для обустройства Межигорья и прочих аляповатых фазенд.
Иногда складывается впечатление, что Украине уготована участь этой самой Золушки – опекуны привозят ее на очередной бал и когда гости уже донельзя очарованы ее красотой, обаянием, добротой и человечностью, вновь упаковывают в тыкву и прячут от чужих глаз долой. У Золушки слишком большое приданое и оно нужно им самим. Они не поделятся с ним ни с романтическим европейским принцем, ни с прагматичным московским императором – самим надо. И пока они все не проедят, они так и не дадут ей возможности надеть красивое платье, хрустальные туфельки, сесть в настоящую карету и отправиться к людям с надеждой на то, часы не пробьют и чудо не завершится.
Золушке нужно немногое – понять, что эти самые опекуны, в сущности, никакие не родственники и даже не доброжелатели, а чужие люди, которые находятся с ней под одной крышей только для того, чтобы ничего не делать, а сладко есть, крепко спать и подло врать. То, что казалось ей дворцом, оказалось воровским притоном, «малиной», разукрашенной по опекунским представлениям о прекрасном.
Золушке не нужны чудеса, потому что у нее все уже давно есть – богатые земли, доброе сердце и неземная красота. Чудо для Золушки – это понять, что с опекунами каши не сваришь и главное, что нужно сделать – выгнать их из дому, пусть себе убираются подобру-поздорову к романтичному принцу или прагматичному императору – если только, конечно, они еще будут кому-то вообще нужны. И для такого чуда не нужен футбольный чемпионат и даже новогодняя ночь не нужна. Для такого чуда нужна трезвость.