Напомним, ультрас "Шахтера" недавно отказались поддерживать команду на домашних матчах. Причина - давление со стороны милиции. Именно этой проблеме было посвящено общение Сергея Палкина с журналистом телеканала ICTV. Подаем беседу с небольшими сокращениями.
- Сергей Анатольевич, из-за чего все-таки возник конфликт между ФК «Шахтер» и фанатами?
- Прежде всего я хочу сказать, что конфликта у «Шахтера» с фанатами нет. Его и не было. Существовал конфликт между ультрас «Шахтера» и милицией. Я встречался с активом ультрас-движения нашего клуба, выслушал их мнение и причины, почему они не посещают последние матчи. Основная мысль заключается в том, что имеется определенное давление со стороны милиции. Якобы к болельщикам даже ходят по домам и говорят вплоть до «Зачем тебе это нужно – болеть? Не ходи туда», и тому подобное. На вопрос «Почему милиция это делает?» я получаю следующий ответ: якобы ведется профилактическая работа накануне Евро-2012. Затем я задаю вопрос: «К вам приходят, угрожают, давят на вас. В итоге кого-то привлекли или посадили?» Мне отвечают: «Этого нет. Поэтому мы и не хотим дальше продолжать – боимся, что нас привлекут или посадят». Я просил дать конкретные фамилии тех, к кому приходят, чтобы встретиться с руководством УМВД в Донецкой области, обговорить все эти вопросы. Мне отвечают: «Мы не хотим давать ни фамилий, ни чего-то еще, поскольку боимся, что после того, как дадим информацию, начнутся гонения». На вопрос «Каким образом будут гонения?» слышу ответ: «Подбросят наркотики или еще что-то сделают». И так далее. Я спросил, были ли такие случаи, мне отвечают, что были.
В общем, сложно вести диалог, когда, с одной стороны, какое-то движение есть, а с другой, доказательств мне никто не предоставляет. Мы долго сидели и общались, я сказал представителям ультрас, что все требующееся от нас как от клуба мы, естественно, сделаем. Я встречусь с руководителем УМВД в Донецкой области, мы обговорим все вопросы. Надеюсь, что он пойдет нам навстречу. Если и были такие негативные моменты, мы попытаемся их как-то аннулировать. А ребятам я сказал, что никого насильно я тащить не буду. Тот, кто в себе чувствует силы и определенную смелость, – пожалуйста, идите. Что касается нашей стороны, мы все требующееся от нас сделаем и попытаемся защитить своих болельщиков, если в самом деле были какие-то перекосы со стороны милиции.
- Есть такое мнение, что ультрас не хотят зависеть от клуба.
- Основа всего ультрас-движения в том, что они являются независимой силой. Можно сказать, глас народа. Потому что, естественно, если они будут зависимы – многих вещей, которые ультрас высказывают, мы не услышим. Имеются в виду как положительные, так и отрицательные высказывания. Основа основ движения – быть независимыми от клуба. Сейчас так есть, и я никакого влияния на ультрас не имею.
- А если бы они были зависимыми, то в чем бы эта зависимость выражалась?
- Понимаете, если вы делаете какое-то благо для ультрас – естественно, они вам обязаны. Тогда уже независимость теряется, и мы можем диктовать то, что мы хотим. Но в нашей ситуации влияния мы на них не имеем. Они – самообразовывающиеся, у них свое движение, своя культура боления. Если вспомнить, года четыре назад у нас были работники, которые активно поддерживали команду и стояли в секторе. Сейчас этого нет. У ультрас свое направление, и чем можем, мы пытаемся им помогать. Но помощь в каком плане? Например, поговорить с милицией, если ребята хотят сделать и вывесить, допустим, какой-то баннер.
- А возможно ли некое подобие дружбы между ультрас и ФК «Шахтер»? Или это в принципе невозможно?
- Поймите, у клуба с ультрас нормальные отношения. Мы встречаемся, говорим, между нами нет никаких проблем. Проблема кроется в том, что в связи с подготовкой милиции к Евро-2012 в некоторых направлениях, возможно, она немного переусердствовала. Это тонкий механизм. У милиции ведь на самом деле есть рычаги воздействия на людей. Поэтому, естественно, ребята в каких-то случаях боятся, потому что помимо поддержки команды и клуба у них есть семья, учеба, родители и так далее. А когда, извините меня, вашему начальнику на работу позвонят из милиции и скажут, что его сотрудник Бог знает чем занимается, еще подумаешь, выходить ли завтра на трибуну. Я не говорю, что милиция сто процентов сегодня это делает. Я говорю, что у милиции сегодня есть рычаги влияния на всех людей, которые находятся в секторе. Потому что эти люди у них «на карандаше» - они все переписаны, все внесены в базы данных. Как только человек физически попадает в сектор ультрас, он сразу же оказывается в поле зрения милиции, и сразу же о нем пытаются получить полные данные. Естественно, над ультрас-секторами достаточно большое количество камер, которые фиксируют полностью все движение, включая лица и все остальное. Они как на ладони. Поэтому влияние на них возможно. И вполне может дойти до такого: параллельно со словами «Мы никого не трогаем» милиция может тихо делать свое дело…
Тогда постепенно мы дойдем до того, что в секторе никого не будет. Будет тишина, и у нас на стадионе будет, как в театре. Только лузганье семечек будет слышно. Мы не хотим, чтобы так случилось: это стадион, это определенная аура и атмосфера. Работники милиции должны понимать: если они переусердствуют, то, может быть, медаль и получат, но для людей, которые приходят на стадион и поддерживают команду, это будет большой урон. Нам это плюсов не даст. Вот мы играли с «Зенитом» в Санкт-Петербурге. Посмотрите: пять тысяч активных болельщиков. Я такого вообще в своей жизни не видел! Пять тысяч человек стоят и единым хором поддерживают команду. Разве это плохо? Это хорошо. А у нас 400-500 человек, и их еще пытаются каким-то образом куда-то загнать.