ГоловнаСуспільствоЖиття

«Зі ста повернулося п'ятеро»

Человек, который рассказал эту историю, согласился на интервью исключительно на условиях анонимности. Я попыталась максимально очистить текст от характерных деталей, которые потенциально могут дать понять российским спецслужбам, что речь идет именно об этом человеке. Хотя задача эта довольно хотя бы потому, что тех, кто выжил после «эскадронов смерти», - единицы.

Сам Мухаммед (назовем его так) находится в безопасности,  д о сих пор лечится  от полученных во время пыток травм , получив убежище в одной из стран ЕС, но его родственники до сих пор живут в Ингушетии. Им и их землякам постоянно угрожает опасность. Через несколько дней после нашего общения по скайпу, я получила от Мухаммеда такое сообщение: «Сегодня были убиты отец и сын Илиевы. Пожилого человека убили вместе с сыном, потом взорвали дом, женщина осталась одна и на улице».

Побеседовать с Мухаммедом меня заставило  дело Руслана Мейриева , гражданина России, ингуша по происхождению, который с 2013 года и до аннексии Крым а жил в Бахчисарае женился на крымской татарке. Россия обвиняет Мейриева в терроризме, а Украина держит его в СИЗО и намерена выдать России - по запросу, направленному через Интерпол. По информации Генпрокуратуры,  подобных дел в Украине сейчас – девять , двое граждан России уже были выданы Москве, об их судьбе общественности ничего не известно.

Недавно Государственная миграционная служба отказала Мейриеву в предоставлении статуса беженца, что существенно увеличивает его шансы на то, чтобы быть переда н ным ФСБ. При этом, одна из двух статей обвинения в отношении Мейриева - 205.5 УК РФ («Организация деятельности террористической организации и участие в деятельности такой организации)  - по факту используется Россией для политических преследований мусульман , в том числе, крымских татар.  Н о это  обстоятельство  ни прокуратура, ни суд, продлевающий содержание под стражей Мейриева и других находящихся под экстрадиционным арестом граждан РФ, во внимание брать не желает. Кроме того, прокуратура Запорожской области, которая готовила предварительные выводы о возможности экстрадиции, считает, что Мейриеву в России не угрожают ни пытки, ни насильственное исчезновение. А это, мягко говоря, слабо соотносится с действительностью. Свидетельство тому - это интервью, где речь идет в том числе о Руслане Мейриеве, с которым мой собеседник до 2011-го года жил практически по соседству в одном из городков Республики Ингушетия.

Наверное, обезличенность истории неизбежно будет порождать некоторые сомнения или недоверие. Но замечу, что показания Мухаммеда, а также других жертв подобных похищений в этом населенном пункте, были переданы прокуратуре защитой Мейриева в надлежащем виде, со всеми подробностями, документами и персональными данными.

Конечно, Украину сейчас уже сложно удивить историями о насильственных похищениях и пытках, но этот разговор не для того, чтобы кого-то впечатлить, а чтобы продемонстрировать, что угрожает Мейриеву в случае экстрадиции в Россию.

Фото: Сергей Нужненко

- С начала 2000-х российские спецслужбы истребляют нелояльную к власти молодежь, особенно ингушскую, чеченскую и дагестанскую, под разными предлогами. Раньше в ходу был “антитеррор”, в последнее время появились новые бренды - “антиэкстремизм” и “борьба с ИГИЛ”, - начинает свой рассказ Мухаммед - соблюдающий мусульманин, который до похищения силовиками учился на заочной форме исторического факультета Ингушского государственного университета, занимался мелким предпринимательством, некоторое время даже служил в правоохранительных органах, что, впрочем, его не спасло. - Преследование нашей семьи началось в 2010 году. Были убиты друзья моего брата, а после их объявили повстанческой группировкой, которая оказывала сопротивление при задержании. Это стандартная история. Понимая, что его тоже вскоре убьют или посадят, брат ушел из дому, сказав нам, что едет в Москву на заработки. Это послужило поводом для объявления его в федеральный розыск: он якобы примкнул к повстанцам, против него было возбуждено дело по самой ходовой на Кавказе 208-й статье («Организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем», - прим. Ред.). В связи с этим, к нам регулярно начали врываться с обысками, материть, допрашивать, постоянно за нами следили.

История похищения

В конце 2010-го года я пошел на соседнюю улицу проведать друзей, которые приехали с учебы в других регионах России, и вдруг в один момент в дом ворвались силовики: поставили нас к стенке, обыскали дом, затем посадили нас в машину и увезли. Они приехали на двух БТРах, двух бронированных УРАЛах, бронированных УАЗиках и легковых машинах.

Фото: onkavkaz.com

Вся эта техника - специально для вашего задержания?

А они всех так задерживают, даже женщин.

Уже в машине меня начали бить. Отобрали все деньги, которые были при себе. По приезду надели пакет на голову, заклеили его скотчем, сбили с ног и без разговоров начали бить. Это продолжалось около получаса.

Куда они вас привезли?

До сих пор не знаю точно, но склоняюсь к тому, что это было местное управление ФСБ.

Они говорили, в каких правонарушениях вас подозревают?

Нет, они никогда этого не говорят, просто забирают людей по спискам: кого-то надо ликвидировать, другого посадить, третьего просто запугать. В моем случае меня должны были “завалить”, но со мной взяли ребят, один из которых учился в военном училище. Это во-первых. Во-вторых, правозащитники подняли огромных шум, в том числе, на европейском уровне. В-третьих, они боялись как огня митинга, который собрались организовывать мои родственники.

Но это было потом. А после получасового избиения меня начали допрашивать: “где оружие?”, “в какой банде состоишь?”, “сколько вас человек?”, “кто ваш эмир?” и т.п. Начались пытки. При чем, меня пытали четырьмя методами одновременно: подвешивали в позу “ласточки”, были током, душили и наносили удары ногами.

В помещении, где это все происходило, было включено радио и в эфире зачитывали Коран. Один из тех, кто меня бил, сказал другому: “Выключи это дерьмо!”. Меня это поразило, так как по акценту я слышал, что это ингуши. Но там были не только местные, но и русские офицеры. Один из них приходил ко мне, пытался играть роль хорошего полицейского, рассказывал, что ваххабизм - это плохо, что это все за американские деньги делается.

Они сказали, что Мейриев «будет гнить у нас в подвале»

Время от времени мне давали отдохнуть, но потом пытки и допросы продолжались. Например, ставили на спину стул и прыгали на нем. Одновременно, другой человек бил кирзовым сапогом по голове и по копчику. Третий - наносил удары железной палкой по голове и по пяткам. Я слышал как пытают током моего друга, заставляя его сказать, что я террорист. Он отказался и вообще держался очень стойко.

Во время этих допросов вас спрашивали о Руслане Мейриеве?

Да. В какой-то момент меня повели в другой кабинет и принесли туда 17 снимков. Некоторых из людей на этих фотографиях я знал, но большинство были мне незнакомы. Среди них был, например,  Абубакар Цечоев, он тоже жил недалеко от нас. Его похитили силовики на БТРе, с тех пор о нем ничего не слышно. Его случай - довольно известный, родственники выиграли дело в Европейском суде по правам человека. Среди этих фото был также снимок Руслана Мейриева.

Фото: EPA/UPG

Вы были знакомы с ним раньше?

Да, у нас небольшой городок, а с Русланом мы учились в одной школе. У них – интеллигентная семья, его сестра - известный в Республике и за ее пределами педагог. Когда мне показали фото Руслана, я усмехнулся и спросил: а он что здесь делает? Он вообще не при делах. Они ответили, мол, это еще тот тип. Хотя я даже не наблюдал у него особой религиозности. Да, в мечеть ходил, не курил, не пил, но не более того. Я попытался их убедить, что это недоразумение, что они не тех людей берут, тем более Мейриев тогда как раз собирался жениться, строил домик, их семья жила прямо напротив отделений ФСБ и МВД, и если бы он был в чем-то замешан - у них были бы доказательства, но доказательств не было. В ответ они обматерили Руслана, меня, угрожали тем, то они его достанут, убьют, изнасилуют, «выбьют из него его интеллигентную дурь», что он будет гнить у них в подвале. То же самое они говорили и о Цечоеве, мол, он - “биомусор”, его надо ликвидировать. Также они угрожали Мейриеву “сникерсом”. Потом я уже выяснил, что это расхожая во время второй чеченской кампании практика: к дереву привязывают жертву, а к человеку – взрывчатку, и - взрывают.

Все, кого Украина собирается выдавать России, утверждают, что их в России преследуют по религиозным мотивам. Вы с этим согласны?

В отношении Мейриева - совершенно согласен. Если на Кавказе человек религиозен, совершает намаз, а его жена носит хиджаб - его либо начинают преследовать в уголовном порядке, либо похищают, либо убивают. Третьего не дано.

«Я даже не надеялся на то, что вернусь домой»

После демонстрации фото меня опять начали уговаривать признаться, утверждали, что якобы нашли у меня взрывчатку. Тем не менее, они так и не придумали историю, которую можно было бы на меня «повесить».

То есть, против вас нет уголовного дела?

Нет. По крайней мере, мне об этом ничего не известно. Они склоняли меня к тому, что я подтвердил, якобы мы с Мейриевым состояли в одном незаконном вооруженном формировании, но я ничего не подписывал и у них ничего на меня не было. Более того,  я собственными глазами видел  документ с подписью главы ФСБ Республики, свидетельствующий о том, что меня даже не задерживали официально.

Я и не надеялся на то, что вернусь домой. Меня убеждали, что ребят, которых взяли со мной, - уже убили, хотя на самом деле на следующий день после похищения их отпустили.

Фото: Ольга Решетилова

А когда вас освободили?

Через пять дней. Все это время они меня пытали. Уже практически перед освобождением был жесткий допрос, мне дали воды с какой-то примесью, спровоцировавшей галлюцинации. Наверное, они надеялись, что это поможет меня “расколоть”, но не получилось.

Потом меня куда-то повезли. Я был уверен, что везут убивать. Но меня выбросили прямо на трассе неподалеку блокпоста «Кавказ».

Первое время после освобождения я жил у родственников. Даже госпитализации боялся, потому что известны случаи, когда силовики приходили к своим жертвам в больницы, а после лечения людей снова похищали.

Фото: pravoslavie.ru

Но вы проходили судмедэкспертизу? Какие у вас были телесные повреждения после этой истории?

Да, проходил. У меня было две грыжи позвонковых дисков, перелом крестца, остеохондроз, спондилез, невропатия обеих рук, левая рука частично не работает до сих пор, одно легкое было разорвано на 7 сантиметров. Это исследование я проходил уже позднее. Сразу же после освобождения также была закрытая черепно-мозговая травма с сотрясением, закрытая травма позвоночника с переломом, ушиб грудной клетки и передней брюшной стенки, множественные ушибы головы, тела, лица, выраженный посттравматический стресс-синдром.

Как выяснилось, пока я находился в заключении, мои родственники постоянно обращались в правоохранительные органы, искали меня, но им говорили, что со мной все в порядке, что меня забрали на следственный эксперимент. Потом они резко поменяли риторику и стали говорит, что меня у них нет и они не знают, где я.

Уже позже, после освобождения, состоялась встреча под камерами при участии начальника ФСБ Республики, начальника РОВД, секретаря Совбеза и главы Республики Евкурова. Последний распорядился установить, кто меня пытал и наказать их. Дело действительно возбудили, но это была просто имитация. Оно до сих пор открыто, но никакого расследования на самом деле не было и нет. А следователю, который начал было расследовать дело по совести, просто подбросили оружие, обвинили его в бандитизме и посадили.

Но после этой встречи вы хотя бы были в безопасности?

Если бы... За мной приходили уже после. На сей раз это была “зондеркоманда” под названием “Вымпел”. Меня и Руслана Мейриева по счастливой случайности не оказалось дома, но и у него, и у меня в доме все перевернули, крушили-ломали, материли наших близких, орали “где эти ублюдки?”. Во время того рейда в нашей населенном пункте было убито трое человек, а представили это все как “спецоперацию против недобитых участников формирования Саида Бурятского”. Если бы я оказался дома - вне сомнений, меня убили бы. После этого я срочно уехал в Москву, а оттуда эмигрировал в ЕС.

«Неопознанные БТРы»

 “Эскадроны смерти” до сих пор характерны для Кавказа?

Да, конечно.

Что они из себя представляют?

Это, по сути, узаконенные преступные группировки, состоящее из ФСБ и МВД. Ведь как могут быть неопознанные БТРы в Ингушетии, которую всю можно за час проехать?

Прикомандированный из соседних областей ОМОН использует тяжелую технику, которую ФСБ заказывает у военных частей. При подготовке «зачисток» они используют ту информацию, которую им “сливает” местное МВД или ФСБ. Как правило, все начинается с того, что БТРом выламывают ворота, проводят обыск. Потом уже приезжают местные МВД и ФСБ, забирают людей. Они же, местные, выполняют «черную работу» - все эти внесудебные казни, пытки - но по приказу федеральных спецслужб.

Сколько людей из вашего населенного пункта прошли через “эскадроны смерти”? Сколько из них вернулось домой?

Думаю, через это прошло не менее 100 людей. В основном, они были убиты, (что преподносится как “сопротивление при задержании”) или пропали без вести, что также означает, что они были убиты, а потом просто растерзаны на куски и закопаны. Сложно сосчитать убитых, проще сказать о тех, кто вернулся домой. Это не более пяти человек. Еще около 20 человек находятся в местах несвободы.

Если Руслана Мейриева передадут России - ему что-то угрожает, по вашему мнению?

Пытки будут - это однозначно, я вас в этом уверяю. У нас в полиции пытают всех, кого доставляют, вне зависимости о того, какое преступление человек совершил и совершил ли, даже женщин беременных. Высока вероятность также, что даже после официальной передачи правоохранительным органам России Мейриев может просто пропасть без вести.

Марія Томак, журналіст
Читайте головні новини LB.ua в соціальних мережах Facebook, Twitter і Telegram