"Если и дальше так пойдет, к концу декабря, к январю, Россия будет испытывать неимоверные проблемы со снабжением Крыма"
Главное в повестке дня – экономическая блокада полуострова гражданскими активистами из числа крымских татар. Приуроченное к началу сессии Генассамблеи ООН, это событие всколыхнуло информпростанство, вновь актуализировав уже подзабытую крымскотатарскую тему. Вы же не станете спорить с тем, что она действительно сходила на нет?
Некоторые наши коллеги настаивали, чтобы блокаду мы начали еще в конце августа. У нас не было задачи «привязываться» к какой-то дате, однако в августе мы еще не были вполне готовы. Процесс подготовки завершился к середине сентября, и это действительно совпало с открытием 70-й юбилейной сессии ООН. Одна из основных целей гражданской блокады Крыма – возвратить внимание внутри Украины, самого украинского государства и международной общественности к теме оккупации Крыма, к необходимости возвращения этой территории.
В итоговом заявлении глав государств - по результатам Генассамблеи - о Крыме не было даже упоминания.
Разумеется, мы не настолько наивны, чтобы полагать, что блокада обеспечит включение нашей темы в резолюцию Генассамблеи. Однако, то, что благодаря этому крымскотатарская тема не просто вернулась, она ворвалась в информационное пространство, в том числе международное – факт.
Почему она из этого пространства исчезла, можете объяснить?
Мир так устроен, что повестка дня постоянно обновляется – все новые и новые вызовы. Путин это прекрасно понимал и сделал все, для того, чтобы тема Крыма отошла не просто на второй, но на третий-четвертый план: события в Донецке, Луганске, массовые гибели людей.
Скажите, вы посчитали, во сколько ваша экономическая блокада, на сегодняшний день, уже обошлась Российской Федерации? Хотя бы приблизительно.
У нас нет таких цифр. Мы просто знаем тенденции, которые происходят на территории полуострова. Определенные виды продукции, они дорожают.
Например?
Все, что связанно с растениеводством, с огородной продукцией, это все поставлялось с материка. Буквально на следующей неделе начнутся очень большие проблемы у Крымского титанового завода.
Который принадлежит господину Фирташу.
Нас меньше всего интересовало, кому он принадлежит. Нам важно было то, что этот завод, работая на материалах, поставлявшихся с материковой Украины, производил продукцию, которая маркировалась как украинская и продавалась обратно через украинские порты.
Я сейчас читал один интересный аналитический материал российских, кстати, экспертов. Так вот, они считают: если и дальше так пойдет, к концу декабря, к январю, Россия будет испытывать неимоверные проблемы со снабжением Крыма.
Отслеживая тему блокады в информационной плоскости, я все ждала, когда вы назовете фамилии. Фамилии тех, кто от блокады терпит убытки. Поскольку это не только неугодный Банковой Фирташ. Это и Ахметов, и близкий друг Президента Юрий Косюк, и Олег Бахматюк, и Костельман с Баленко с их сетями продуктовых супермаркетов, и Жвания, и Новинский. Почему вы не говорите об этом напрямую?
Из тех, кого вы назвали, лично мне знакомы 3-4 фамилии, что говорит о том, что я - человек, далекий от бизнеса, также – о том, что мы не ставим перед собой цели с кем-то договариваться. Единственная цель: найти возможность, инструментарий повлиять на оккупационные власти, чтобы прекратились репрессии, ежедневно обрушивающиеся на наших людей, чтобы освободить политических заложников. Поэтому какие вы там фамилии называете, мне это вообще неважно.
О заложниках мы сейчас предметно поговорим. Однако, хотелось бы предыдущую тему завершить. Вы сказали, что вы далеки от бизнеса. Это правда. Однако, вы достаточно близки к Президенту, и большинство из тех, кого я назвала, тоже к нему близки. Отсюда – прямой вопрос: было ли такое, что Банковая давала понять – вот этого человека, в контексте блокады, трогать не нужно, интересы его не нарушать.
Кто там и какая фамилия – для меня не это главное! Я могу лишь повторить то, о чем уже говорил: мы неоднократно в разных кабинетах, в том числе - президента, обосновывали необходимость такого подхода (блокадного, - С.К.) к оккупационным властям Крыма. И нигде, ни в одном кабинете, мы не слышали слова категорического возражения. Если уже говорить о фамилиях, то, поверьте, среди фур, которые мы развернули, были те, на которых большими буквами было написано ROSHEN. В первые дни таких фур было четыре.
Насколько мне известно, в Крыму продается продукция «Roshen» производства Липецкой фабрики. Просто там не написано, что это - «Roshen», ну и народ охотно покупает.
Думаю, если в Липецке выпускается какая-то продукция, она вполне может быть представлена в Крыму.
"Мы воюем или торгуем?"
Разрешите, процитирую уважаемое издание «Зеркало недели. Украина». Резюмируя первые итоги блокады, газета написала следующее. «Судя по последним событиям в районе проведения гражданской блокады поставок в Крым, акция заходит в тупик, обрастает скандалами и требует срочной перезагрузки. С жесткими и честными оценками достигнутых результатов, причин неудач и очищения рядов участников, включая членов Штаба блокады». Согласны вы с данным тезисом?
Не совсем. Действительно, в первые недели в акции у нас были такие ситуации, которых, безусловно, хотелось бы избежать. Речь о нюансах коммуникации с водителями, пассажирами, прежде всего - легковых автомобилей… Они должны были – мы объявляли об этом – беспрепятственно пересекать административную границу. Плюс возникали ситуации (со стороны актива блокады, - С.К.), когда настойчиво требовали выполнять какие-то указания. На что имеют, конечно, право только сотрудники правоохранительных органов. Как мне представляется, мы сейчас эту ситуацию исправили.
Перед началом блокады, список ваших требований был достаточно велик. Но ясно ведь, что деоккупацию Крыма вы одной только блокадой не обеспечите. Что лично для вас станет индикатором успешности мероприятия? Допустим, освобождение конкретных политических заложников, так?
Естественно, мы и не надеялись, что завтра (под воздействием блокады, - С.К.), они (оккупанты, - С.К.) снимутся и уйдут из Крыма. Но, если уж судить с точки зрения приоритетности… Первое, что я бы выделил – необходимость постоянного присутствия в Крыму международной миссии. Это крайне важно в том числе для пресечения систематического нарушения прав человека. Но мы понимаем, что Россия на это тоже никогда не пойдет, пока Крым не будет международным сообществом признан как часть России. Так что, если говорить о том, что реально – освобождение политических заключенных. Это Ахтем Чийгоз, это Али Асанов, это Мустафа Дегерменджи. Это еще четверо крымских татар, которых закрыли просто за то, что они - верующие мусульмане. Это - Олег Сенцов, это Александр Кольченко, которых осудили на 20 и 10 лет соответственно.
Ранее вы заявляли, что господин Порошенко инициировал отмену свободной экономической зоны в Крыму. Этому вашему заявлению – почти три недели. Но почему-то до сих пор сам Президент на данную тему не высказался. И, похоже, не собирается. Выглядит так, что Банковая поддерживает вас де-факто, но самоустраняется де-юре. Делает грязную работу вашими руками, одним словом.
Я действительно сделал упомянутое вами заявление – имел для этого все основания. На мой взгляд, и Банковая, и Кабинет министров, и другие институции власти, они не вполне имели представление о том, какие действительно процессы происходят на административной границе (с Крымом, - С.К.), насколько они глубинные, как разрослись эти метастазы. Это – первое. Во-вторых, оказалось, что мы не просто подняли проблему отношений Украины и страны агрессора через призму оккупированной территории, конкретного участка границы, но и то, каким должны быть отношения между государством-агрессором и жертвой агрессии. Хочу сказать: вопросы, связанные с полной блокадой, требуют более четкой политической воли. И решения некоторых военно-правовых вопросов – тоже. Условно говоря: полное обесточивание Крыма. Чем это закончится для всей энергосистемы Украины? Прекращение полетов некоторых авиакомпаний. Какими будут коммуникационные возможности у тех или иных людей? Надо просто определиться: мы воюем или торгуем?
“Мой отец умер, когда увидел, что опять зашли русские войска”
Вы сказали очень страшные слова относительного того, что власть не понимала всю глубину метастазирования на оккупированной территории. Почему так вышло?
Я бы не стал говорить, что власть не понимала…
Вы уже это сказали.
Я бы сказал, что власть не совсем понимает, насколько общество готово или не готово к тому, что она может предложить. Короткий пример. Если завтра мы полностью перекроем поставку электроэнергии в Крым, Россия в состоянии предпринять ответные меры. Завтра может быть создаться такая ситуация, что для выживания нужно будет ввести постоянные веерные отключения. Часть областей будет во тьме, а часть - в это время приходить в себя. И так будет многие месяцы. Готово к этому украинское общество или не готово?
Я правильно понимаю, что отключение Украиной электричества Крыму может повлечь предметную реакцию со стороны России, следствием которой могут стать веерные отключения?
Да-да. Во многих сферах есть ответные действия, последствия которых для Украины будут не менее шокирующими, чем наши действия по отношению к ним. Как участники этой акции мы сказали, что нужно определяться.
Вот уже пять дней поставки электроэнергии в Крым сокращены на 25%. До этого мы продавали электроэнергию как товар оккупантам. У нас есть договор, в случае невыполнения которого последуют юридические и финансовые последствия для Украины. Я готов, чтобы мы здесь несли полную ответственность…
Бюджет Украины готов?
Думаю, что и бюджет Украины должен быть готов. Только пусть тогда Россия несет ответственность хотя бы за невыполнение действующего Договора о дружбе и сотрудничестве и взаимном признании границ…
Послушайте, вы сейчас призываете волка стать вегетарианцем. Мы готовы покрыть из бюджета те штрафы, которые Россия нам неизменно впаяет за нарушение договора по поставке электроэнергии?
Я думаю, что мы должны быть готовы, если Россия возместит нам все то, что связано с оккупацией Крыма и уберет оттуда войска.
Сколько? Какой вы себе представляете сумму возмещения за оккупацию Крыма?
Мы можем говорить лишь о сумме допущенных утрат. Мы ж не продаем Крым.
Хорошо, сумма допущенных утрат, равна…
Я не готов сейчас называть цифры, я не специалист в этом. Звучали очень разные цифры. Мне кажется, точно еще никто не подсчитал. Нет единой методики, хотя она нарабатывается Минюстом совместно с Министерством экономики и другими ведомствами.
Это вопрос и экономики, и морали. Приведу собственный пример. Моему отцу было 13 лет во время депортации. В прошлом году, 30 марта он умер, когда увидел, что опять зашли русские войска. У меня умер отец. Как оценить его смерть?
Моя мама, которая пережила ребенком депортацию. Она вновь оказалась в ситуации, когда к ней приходят и говорят: «Где твой сын?» Во что оценивать страдания моей матери? И так можно говорить по сотням, тысячам других людей. Поэтому вопрос каких-то штрафов за невыполненные наши обязательства просто никчемный.
Ну, возможно, он несостоятелен с моральной точки зрения, да. Но мы сейчас говорим о возможной реакции правительства и пытаемся сформулировать ответ на вопрос, который вы задали. Торгуем или воюем? Я спрашивала исключительно о том: готова ли власть нести сполна ответственность за те действия, которые вы сейчас предпринимаете, вот и все.
Я бы все-таки ушел от слова воевать. Защищаться. Торговать или защищаться.
Вы меняете терминологию по ходу нашего разговора.
Воюем или торгуем – это понятно всем. Но слово «воюем» несет такой оттенок, как будто мы на кого-то нападаем. А мы хотим просто защитить свое.
Вы этот вопрос «торгуем или воюем» (или защищаемся) задавали высшему руководству страны?
Я его обсуждаю везде, где только возможно.
И что вам сказал Президент?
У Президента есть очень много аргументов для того, чтобы объяснить свою позицию. Почему в той или иной сфере ним не приняты те решения, которые, допустим, мы бы с вами ожидали.
Я хочу подробностей на эту тему.
Один из аргументов уже назвал - связанный с работой энергосистемы. Кроме того, по причине отсутствия взаимодействия с Россией в нынешних условиях могут возникнуть новые, в том числе, экологические или техногенно опасные ситуации. Например, в атомной энергетике…
“Когда случилась аннексия, крымские татары остались один на один с врагом”
Одним из лидеров блокадного движения является Ленур Ислямов. Крымский татарин, известный бизнесмен, владелец телеканала крымско-татарского ATR, который сегодня работает в Киеве. При этом этот человек является гражданином России, а весной 2014 года он даже работал в составе оккупационного правительства. Но, насколько мне известно, СБУ не имеет к нему никаких вопросов, даже просто формальных. Почему? Закон же у нас один для всех, правда?
Ленур Ислямов, как и все, практически, крымские татары, возвратившиеся в 90-х годах в Крым, имеет гражданство Украины.
Он сам заявил о российском гражданстве.
Насколько я понимаю, работая и проживая в Москве, он получили и гражданство России.
А у нас, кажется, двойное гражданство запрещено. То есть он еще по одному пункту нарушил закон Украины, правильно?
Здесь пусть смотрят юристы. Я думаю, что в Украине миллионы людей, у которых несколько паспортов. Это говорит о несовершенстве нашего закона. Это первое. Второе. Ленура Ислямова для работы в исполнительном органе Республики Крым направил Меджлис крымскотатарского народа. Заседание было 30 марта, если я не ошибаюсь. А закон о статусе оккупированных территорий был принят, подписан и введен в действие в 20-х числах апреля 2014 года. Вы сами сказали, что он пробыл там короткий период.
Это не отменяет того факта, что он там был. И не важно, кто его туда делегировал.
Когда случилась аннексия, крымские татары остались один на один с врагом. Они были единственные, кто массово публично организованно и в мирный способ сопротивлялись вхождению российских войск. Ввиду этого они сразу были определены как объект системного внимания со стороны РФ.
Мы оказались в ситуации, когда люди неделями, крымские татары, жили с баулами и чемоданами. Они готовились к событиям 44 года. Это моя мама жива, она все это знает. Это мои тети живы. Это мой отец умер. И это десятки тысяч таких людей. И они все смотрели на Меджлис - не на украинских и международных политиков. Они молились на Меджлис. И я не мог управлять этими процессами, не имея 2-3 человек на тех позициях, чтобы упредить катастрофические несчастья, которые, с нашей точки зрения, могли тогда наступить.
Один из тех, кто этого помог избежать, – Ленур Ислямов. Какие к нему вопросы? Он не совершил ничего такого, что говорило бы о том, что он переступил законы Украины.
Вы пытались что-то предпринять для того, чтобы защитить интересы своего народа…
Мы прошли разные этапы. Этап прямых обещаний, убеждений. Потом запугиваний. И сейчас мы проходим этап репрессий прямых. Я как председатель Меджлиса, находясь все время там, в ежедневных своих контактах, как с высшими лицами Украины, так и с иностранными дипломатами, которые аккредитованы в Украине, получал исключительные обещания о том, что в ближайшие дни будет найдена какая-то формула, которая разрешит всю эту ситуацию.
Мы как народ крымскотатарский не были защищены никем. В том числе, собственным государством, которое 23 года ничего нам не позволяло делать для того, чтобы мы могли в таких исключительных ситуациях защитить права сотен тысяч людей.
«Мы вас размажем». Я сказал: «Размазывайте»
Я благодарна сейчас за столь эмоциональный ответ, потому что вы сейчас сказали очень важную вещь. Что за 23 года украинская власть, мягко говоря, не оказывала крымским татарам того внимания, которое…
Более того, с 2010 года подавляла. Я называл фамилии тех, кто сейчас сидит в Верховной Раде. Левочкина, который был одним из идеологов разрушения Меджлиса.
Давайте подробнее об этом.
2010 год – приход Януковича к власти.
И Левочкин глава его администрации с первого дня…
Идет процесс максимального подавления всех политических сил. В Крыму существенную роль играют крымские татары. Туда направляется на работу, ныне уже покойный, Джарты. Первое время он исповедовал разные подходы. Со временем мы нашли формы сотрудничества, которые были во благо Крыма и крымских татар. Но в первые месяцы - в мае 2010 года в Администрации президента нам - мне и Мустафе Джемилеву, он в то время был депутатом - поступило прямое открытое предложение вступить во фракцию…
Партии регионов?
Во фракцию Партии регионов, да.
Это сказал Виктор Янукович?
Мустафа начал ему как-то объяснять, очень вежливо, что у нас есть свои принципы, ценности. Мы, например, говорим о том, что Украина… Я сейчас практически цитирую Мустафу Джемилева. Что Украина, в общем-то, должна стать членом НАТО, членом Европейского Союза. Тот посмотрел на него и сказал: “Мустафа, вступите ко мне во фракцию, и все это будет решаться…”
Мы ради вас присоединимся к НАТО?..
Когда мы вышли оттуда, я сказал: «Мустафа, он нам объявил войну». И действительно через несколько недель все началось. Начали кромсать Меджлис. Создали параллельный Совет представителей крымскотатарского народа.
У вас есть фактовые доказательства того, что организатором этого плана, главным его реализатором был господин Левочкин?
Я не думаю, что такие вещи закрепляются документально. Но я помню очень длительные свои разговоры с ним накануне некоторых решений Президента. Однин из них - на государственной даче в Крыму, накануне проведения партхозактива Януковичем.
Совет Регионов.
Это был его (Януковича - С.К.)первый выход в люди после избрания. По-моему, это было в августе. Он в Таврическом национальном университете проводил большой совет. С участием губернаторов. Тогда он объявил о решении включить в состав Совета представителей крымскотатарского народа 10 “правильных” крымских татар - 10 януковичских и 8 от Меджлиса. Я не думаю, что это Янукович сам придумал. Он не в состоянии такие вещи придумывать…
Ну, он не был настолько умен, согласна.
Я тогда господина Левочкина практически часа три-четыре предупреждал, чем это закончится. На следующий день около 10 часов - за 10 минут до начала заседания - у меня зазвонил телефон. Мы на него не пошли, поскольку не достигли договоренностей.
В трубке прозвучал вопрос вопрос: “Ну, так вы будете?” Я сказал: “Так мы ж ни о чем не договорились”. И мне было сказано: “Мы вас размажем”. Я сказал: “Размазывайте”.
“За пределами Крыма у крымских татар нет своей земли”
Еще одна дискуссионная тема – это ваша инициатива по созданию крымскотатарской автономии в составе Украины. Насколько мне известно, речь идет о том, чтобы часть территории Херсонской области выделить для такой автономии. И, очевидно, что необходимо законодательное обеспечение данной инициативы. В частности, внесение изменений в Конституцию. Однако мне не известно о том, чтобы в Верховной Раде были такие предложения. Есть ли они на сегодня или это просто слова?
Что касается Херсонской области, то инициаторами тут были не крымские татары. Впервые эту идею я услышал от некоторых экспертов Майдана. Речь шла о том, что для того, чтобы реализовывать стратегию возвращения Крыма, которой тоже, кстати, нет, необходимо иметь выстроенную систему управления всей этой деятельностью. Предполагалось, что это должно быть восстановление работы Совета Министров Автономной Республики Крым - у нас же в Конституции сохранился этот орган. Прокуратуры, МВД, СБУ, кстати, они, сейчас восстанавливаются. Должна быть некая площадка, где они должны быть сосредоточены. И поэтому говорили об особом статусе некоторых районов, которые прилегают к Крыму. Проще говоря, границы административного образования Автономная Республика Крым расширяются на несколько районов до того момента, пока решается вопрос, связанный с возвращением Крыма.
Что касается изменения статуса Крыма, преобразования его в национально-территориальную автономию на основе права крымскотатарского народа на самоопределение, эта тема никогда не сходила. Просто именно на это наше право меньше всего была готова украинская власть при любом Президенте и при любой политической силе. Сейчас ситуация в общем-то достаточно сильно изменилась.
Не было бы счастья, да несчастье помогло.
Каждый народ имеет право на самоопределение, точка. Это право не зависит от его численности. Современный мир знает такие формы, когда обеспечивалось и укреплялось территориальное единство государства, в котором самоопределялись разные народы. И поэтому, конечно, крымские татары имеют право на самоопределение на своей земле. За пределами Крыма, который полностью находится в составе Украины, у них нет другой территории. У них другого этнически тождественного государства.
Буквально, недели полторы назад я отправил письмо в Коституционную комиссию, господину Гройсману. Указал фамилии членов Конституционной комиссии, которые, с моей точки зрения, могли бы разработать изменения к разделу №10 Конституции Украины, который называется «Автономная Республика Крым».
Кого вы подразумеваете под теми людьми, которые могли бы заняться разработкой. Конкретно.
Могу здесь назвать господина Ключковского, могу назвать господина Головатого, господина Кравчука. Есть еще несколько фамилий. Я сейчас всех не вспомню.
Госпожу Сыроед попросил войти, потому что у нее тоже есть свои подходы к этому вопросу. Я попытался сделать так, чтобы это были люди не просто высокопрофессиональные, но чтобы они были достаточно влиятельны.
Вы сказали еще одну, на мой взгляд, очень страшную фразу. Вы сказали, что концепции и стратегии возвращения Крыма как не было, так и нет. Почему ее нет?
Она есть в разных одиночных проявлениях. Она есть в подходах некоторых общественных организаций. Она выписана какими-то отдельными политиками. Но такой, которая была бы рассмотрена и утверждена тем органом государственной власти, который может взять на себя ее подготовку и реализацию и по закону обязан это сделать, такой концепции нет. Мне трудно ответить, почему ее нет.
Я боюсь, что у нас вообще нет стратегии системного отпора России и полного выхода из-под ее контроля. Мы говорим о международных партнерах, о поставках летального или нелетального оружия, о санкциях, но мы все это не взаимосвязываем с нашей внутренней деятельностью. Проще говоря, страна не мобилизована: ни экономически, ни политически, ни в правовом отношении.
Это серьезнейший упрек высшему руководству страны.
Да.
“Родная украинская власть не может помочь сейчас”
Возвращаемся в Крым, непосредственно. Каково сегодня влияние Меджлиса на крымскотатарский народ? Лидеры меджлиса в изгнании. Россия ведет серьезную подрывную работу изнутри. Что вы на это скажете?
Крымские татары имеют большой опыт такой политической борьбы. Политического выживания в рамках системы. Мое поколение, чуть постарше, чуть помладше, мы же все прошли через советскую систему. Через призму отношения к крымским татарам.
Вы абсолютно правы. Деятельность Меджлиса крымскотатарского народа, местных меджлисов в тех объемах и в тех формах, в которых проводилась до оккупации, они просто невозможны.
Скажите, аннексия Крыма послужила ли усилению в крымскотатарских кругах радикальных исламистских настроений, радикальных исламистских движений?
Так называемые радикальные исламские течения были искусственно привнесены в крымскотатарскую среду ранее. И мы об этом говорили. Но для всех это стало очевидно буквально с первых дней оккупации Крыма российскими войсками. Первыми Крым покинули те люди, которые себя позиционировали как приверженцы тех или иных исламских сект. Это говорит о том, что они как последователи этих сект не были привязаны к Крыму.
Если и есть сегодня в Крыму какие-то люди, которые внутренне себя позиционируют с каким-то направлением - хабашитами или хизбутахриром - то, разумеется, они об этом громко не говорят.
А какое влияние Турции на ситуацию в Крыму сегодня? Она активно вас поддерживает - во время встречи господина Эрдогана с господином Путиным была продемострирована жесткая позиция по Крыму. Но хочется, все-таки, предметного ответа.
Если избегать обывательских упреков, обвинений в адрес тех или иных стран - Америки или Турчии. Почему они нам не помогли? Почему не закрыли проливы? Если говорить серьезно, с учетом международного права, геополитических балансов, роль Турции просто бесценна.
Фактически, это ваш главный союзник.
Я даже представить не могу, какие формы приняли бы репрессии со стороны оккупантов по отношению к крымским татарам, если бы за нами не стояли Украина (но с ее ролью Москва не считается) и Турция.
Если резюмировать ваши слова в адрес украинской власти, а особенно если читать между строк, получается, что Турция помогает крымским татарам, больше, чем родная украинская власть.
Родная украинская власть не может помочь сейчас. Раньше могла, но не делала. Турецкое правительство внесло еще один особый вклад, когда убедило российское правительство, перед этим получив согласие украинского государства, на направление в Крым неофициальной экспертной делегации. Это было с 30 апреля по 4-5 мая. Это была единственная иностранная миссия, которая побывала в Крыму в дни оккупации.
Завершая наш разговор, не могу не задать вам хрестоматийный вопрос. Вы разделяете мнение о том, что полтора года тому назад Крым просто сдали?
Я не знаю ответа на этот вопрос.
Пауза театральная была сейчас.
Я ничего нового не скажу. Если исходить из того, что Крым можно было бы защитить, у нас было полтора дня. 26-го февраля мы отстояли Крым. В Верховный Совет и Совмин должны были зайти уже наши, законные представители. Но они туда не вошли. Надо искать почему. С 27 по обед 28-го февраля - полтора дня - пока не пошли большие корабли и большие самолеты, Крым можно было отстоять.
Как раз в это время в Крыму находились люди Владислава Суркова и, по некоторой информации, сам Владислав Сурков, который, насколько мне известно, руководил этой операцией.
За две недели до оккупации или за три, мне поступило предложение встретиться с господином Сурковым. Он приезжал в Крым. Он встречался с Могилевым, с Константиновым. Наша встреча не состоялась. Я сказал, при каких условиях с ним встречусь. И, видимо, это было воспринято, как нежелание.
27-го, насколько мне известно из собственных источников, вы разговаривали с местным управлением СБУ на предмет того, что крымским татарам понадобится оружие для самообороны. Давайте честно, уже можно об этом говорить.
Единственными неподготовленными к такой ситуации, которая случилась в 4 утра 27-го февраля, это были крымские татары. В силу того, что они были приверженцами ненасильственных действий, в силу того, что мы находились под особым присмотром, прицелом и вниманием украинских спецслужб.
Про оружие говорили или нет?
Мы обсуждали все вопросы, потому что мы думали, как защитить наши поселки.