Доказательств тому, день ото дня, все больше. «Левый берег» давно ведет собственное тематическое расследование. Год назад обнародование документов из австрийской клиники, также - стенограмм допроса врачей полицией Вены, в которых о «диоксиновом покушении» - ни слова, спровоцировало серьезную шумиху.
Сегодня дело вышло на новый виток. Обнажилась масса любопытнейших фактов. Продолжая расследование, «Левый берег» выяснил:
- как «отравление Ющенко» раскололо ГПУ;
- почему Климович подозревают в переходе в стан Тимошенко;
- из-за чего Галина Ивановна разругалась с Медведько;
- отчего подчиненные Александра Ивановича судятся с ним, обвиняя Генпрокурора в укрывательстве фактов по делу об отравлении, в частности - обстоятельств его фальсификации, также установления принадлежности Катерины Ющенко (агентурный псевдоним - Марта) к американским спецслужбам.
Обо всем этом мы расскажем в цикле публикаций, первая из которых - представленная ныне вашему вниманию, посвящена не только последним событиям в ГПУ, но и свидетельствам господина Жвании, данным им ВСК ВР еще полгода тому назад.
Свидетельства сии, без преувеличения, сенсационные. В том числе потому, что дают ответ на два ключевых вопроса:
- кто и как придумал и воплотил «отравление» в качестве избирательной технологии;
- почему оно послужило, кроме прочего, инструментом внутрисемейных разборок Ющенко.
Ответы содержатся в стенограмме беседы Жвании с членами ВСК ВР по «делу об отравлении», попавшей в распоряжение редакции Объемный - на полсотни страниц, документ датирован 21-м мая текущего года.
Вскоре его, наравне с другими материалами Комиссии, передали в ГПУ. Где бумагу, вместо - использовать в разбирательствах случившегося, положили под сукно. Откуда документ, без особого труда, извлек «Левый берег».
Стенограмма - чтиво преинтереснейшее. В том числе - за счет четкого хронологического изложения происходящего в штабе «народного кандидата» и с самим «народным кандидатом» с весны 2004-го.
Конкретно - с момента обсуждения целесообразности усиления охраны Ющенко на время тура. Далее - отдых «народного кандидата» на Лазурном берегу (!!!), поездка в Крым, скандал на Ай-Петри, ухудшение
здоровья, ужин у Сацюка (именно в такой последовательности), семейные разборки, первая поездка в Вену, заявление об отравлении, силовой переворот в штабе, фальсификация анализов кандидата, его вторая
поездка в Вену, «раскрутка» дела «об отравлении» после отставки первого правительства Тимошенко, шантаж Ющенко Балогой, избиение Виктором Ивановичем Виталины Ющенко, попытки Балоги стать Премьером
вместо Тимошенко, вражда Катерины Михайловны и Виталины Ющенко ... И так - полсотни страниц.
Самые интересные выдержки прямой речи (упуская лишь общеизвестные факты, да рассказы Жвании о проблемах с паспортом) мы публикуем.
Ввиду большого объем - в трех подачах. Сегодня - первая.
«О том, что отравления не было, знали все»
Наиболее любопытный, с точки зрения редакции, момент - описание периода между первой и второй поездкой Ющенко в Вену - когда, собственно, возникла «диоксиновая» версия.
По словам Жвании, в разгар скандала, было принято решение о необходимости изъять отовсюду, откуда только возможно, образцы крови Ющенко. Поскольку, «о том, что отравления не было, знали все», - утверждает нардеп. Ответственными за «изъятие» были, если верить Жвании, назначены Зинченко, Порошенко и Зварич. Последний, во время второго пребывания Ющенко в Вене, ездил с образцами его крови в США, откуда вернулся не один - в сопровождении группы американцев - спецслужбистов. Причем вернулся не в Киев - в Вену. После путешествия над Атлантикой «старые-новые» анализы кандидата («старые-новые», поскольку что именно с ними случилось в США, никто точно не знает. Комиссия, да и сам Жвания предполагают: в Америке кровь была обогащена диоксином, чем, в последствии, «обосновали» «отравление») направили (в запечатанном виде, посредством DHL) не в «Рудольффинерхаус», а в Центральный госпиталь Вены.
Здесь мы подошли к другому, крайне важному моменту, о котором в стенограмме беседы не упоминается, но о котором ранее уже писал «Левый берег». Именно этим временным отрезком датированы файлы аудиозаписей телефонных разговоров двух человек, называющих друг-друга Романом и Мартой. С момента первой нашей тематической публикации, указывавшей на то, что, по мнению ГПУ, Екатерина Чумаченко-Ющенко и эта самая Марта - одно лицо, история обросла новыми подробностями.
Так, выяснилось: убежденность Резницкой в том, что Марта и Катерина Ющенко - один и тот же человек, основывается на выводах профильных экспертиз, использовавших, в частности, для сверки, голос первой леди, записанный в ее интервью австралийской телерадиокомпании в 2004-м.
Возникает вопрос: почему же собеседник называет госпожу Ющенко другим именем? В прокуратуре предполагают: потому, что Марта - агентурный псевдоним. Агентурный, в смысле закрепленный за сотрудником спецслужбы. К исходу пятого года президентства Виктора Ющенко, Генеральная прокуратура таки пришла к выводу, что его супруга, мать троих его детей - американская шпионка. Ну, а если не шпионка, то сотрудница спецслужбы - стопроцентно.
Ответа на другой вопрос - ху из «мистер Роман» пока нет. Одна из первых версий - о принадлежности голоса нынешнему главе государства, не подтвердилась. Теперь предполагают: «Романом» вполне может оказаться Зварич, который - и это явственно следует из показаний Жвании, лично возил кровь Ющенко в Америку, совершал там с ней какие-то манипуляции.
Климович вызывала на допрос Катерину Ющенко - спрашивала, почему в спецслужбе США ее называют «Мартой»
Именно такие резоны содержатся в рапорте, поданном на имя Генерального прокурора Ларисой Чередниченко, начальником отдела надзора за расследованием уголовных дел, следователем Генеральной прокуратуры Украины, недели три тому назад.
Подумав пару дней, Александр Медведько не придумал ничего лучше, как Чередниченко уволить. Сочтя увольнение неправомерным, женщина обратилась в суд. Главный аргумент Чередниченко - невозможность снятия с должности человека, которого ведомство, откомандировав для работы в ВСК ВР по делу об отравлении, из Комиссии не отозвало (то есть, ее саму).
Получается, формальная причина их с Медведько склоки - двуякое толкование Трудового кодекса. Истинная - содержание упомянутого рапорта. Копия которого, имеющаяся в редакции, готовится сейчас к публикации.
Сам рапорт, логично, перешел к Галине Климович - руководителю следственной группы по делу «об отравлении». Перешел - для «выяснения». Выясняя поподробнее, Климович... пригласила на допрос саму Катерину Михайловну. Пригласив - дала почитать рапорт.
Описываемые события происходили на прошлой неделе, к концу которой у хозяев Банковой, быстро собравшихся с мыслями, выработалось четкое понимание того, как «жить дальше» и что со всем этим делать.
В одном лишь не достает уверенности - в «верности» самой Климович, преданность которой ранее локально Александру Ивановичу (непосредственному ее начальнику) и Виктору Андреевичу, была неоспорима.
Первым «неладное» почуял Голомша - промежуточное звено между Климович и Медведько. Почуяв - вслух сказал: Климович больше не исполняет его прямых поручений, не информирует его о ходе расследования, как положено. Что наводит на мысль: Галина Ивановна перешла на сторону БЮТ. Значит, теперь, станет саботировать любые продвижения по делу, а, через пару месяцев, не исключено, вовсе заявит о невозможности раскрытия его по неким «политическим причинам». Косвенное подтверждение версии - рапорт, направленный Климович на Медведько еще 25-го августа. Суть документа: политики устроили ГПУ, стремящейся установить истину, форменный саботаж.
«Отдельные народные депутаты Украины пытаются использовать дело в своих политических целях», - открыто жалуется Климович. Главный объект ее критики - профильная ВСК ВР, под предводительством
Сивковича, сам факт создания которой, по ее убеждению, незаконен. Незаконен потому, что члены ее - Сивкович, Шуфрич и Москаль - свидетели по уголовному делу №49-1361 («дело об отравлении»),
соответственно не могут быть непредвзятыми. Жалобу по данному поводу - с просьбой вывести сию троицу из состава ВСК, Климович даже направляла Литвину, однако ответа не получила.
«...Чрезвычайно существенное препятствие следствию - злостное уклонение от явки в прокуратуру некоторых народных депутатов», - рапортует Климович. Прежде всего - Жвании с Мартыненко. Дальше - больше. «Уклоняются от явки в прокуратуру также народные депутаты: Ткаченко А.М., Янукович В.Ф., Сивкович В.Л., Левочкин С.Л., Прутник Э.А., Коновалюк В.И.». Что нового о состоянии здоровья гаранта могут поведать такие персонажи как Левочкин или Коновалюк, Климович не уточнила. Суть, впрочем, в ином.
«Проблема для Ткаченко А.М. - место допроса - прокуратура, по поводу чего он постоянно дискутирует со следователями, считая, что те его должны допрашивать там, где он пожелает. Проблемой для всех остальных (кроме Жвании и Мартыненко) является отсутствие команды со стороны их лидера Януковича В.Ф., который лично нарушает закон, уклоняясь от явки в прокуратуру и вынуждает к этому своих политических соратников, которые так и заявляют, что на заседании их фракции принято коллективное решение не являться на допросы в прокуратуру по этому уголовному делу», - докладывает Климович.
«Уклоняется от допросов по делу и потерпевший Ющенко В.А., которому я, на протяжении длительного времени, не имею возможности поставить вопросы, ответы на которые чрезвычайно важны для следствия», - пишет руководитель следственной группы по «отравлению».
В итоге, жалуется: «все эти факты я систематически докладываю заму Генерального прокурора Голомше и лично Вам, но соответствующего содействия в решении указанных выше проблем не имею». Напоследок
просит необходимое ей содействие таки оказать.
Единомышленники Голомши уверяют: появление в рапорте фамилий «регионалов» неслучайно. Если Галина Ивановна таки «легла» под Юлию Владимировну, она теперь всячески постарается «привязать» к делу руководство ПР, дабы расстроить «любовь» бело-голубых с Банковой, столь невыгодное Тимошенко в канун президентских.
Впрочем, это - уже совсем другая история. Вернемся лучше к нашей стенограмме. Итак...
Об охране «народного кандидата». «Я был против, чтоб народный кандидат ехал отдыхать на Лазурный берег, но так решили».
ЖВАНІЯ Д.В. Официальная охрана была УДО, были прикреплены два человека. И усиленна она была частными охранниками в количестве пяти человек, которые менялись. В принципе, всеми этими вопросами занималась охрана, которая была от УДО - подбором людей, до начала, так называемой, охранной группы, которая появилась под руководством господина Червоненко.
СІВКОВИЧ В.Л. Эта группа когда появилась?
ЖВАНІЯ Д.В. Она появилась, по сути, до поездки в Крым. Очень долго обсуждался вопрос о том, что охраной будет заниматься Червоненко, хотя все были категорически против. Никто не считал, что Червоненко в этой области является профессионалом, что это все эпатаж. Но он настаивал на этом, устраивал истерики и Виктору Андреевичу, и всем остальным. Он говорил о том, что есть серьезная опасность, поэтому он берется за это дело и у него есть люди, которые могут улучшить качество охраны.
ЖВАНІЯ Д.В. ... Дело в том, что летом Викор Андреевич уехал за границу (в середине июня, - С.К.), после возвращения он прилетел в Крым... Он летал во Францию с Третьяковым. То есть, по сути, поездкой во Францию занимался Третьяков. А кто туда летал, то я там не был, поэтому я не знаю.
...Они были в Ницце или в Каннах, во всяком случае они были две недели во Франции, а может быть больше на неделю. А оттуда, насколько я знаю, были еще какие-то поездки...
В штабе были категорически против поездки во Францию, потому что позиционировать кандидата в Президенты и Лазурный берег - не соответствовало его образу, но такое решение было принято. После этого он вернулся с семьей в Крым, тогда, в принципе, и включилась та охранная группа, которую предлагал Червоненко, она начала работать именно с Крыма. До этого времени он ее все время пытался куда-то воткнуть, но она была никем не воспринята.
(Именно в Крыму, как известно, конкретно - на Ай-Петри, произошел первый громкий скандал - с задержанием группы «людей в штатском», которые, по утверждению Евгения Альфредовича, якобы «вели наружное наблюдение» за восхождением «народного кандидата». Причем фиксировали все на видео, - С.К.)
КАМЧАТНИЙ В.Г. Задержала там кого-то с документами офицера СБУ.
ЖВАНІЯ Д.В. ...Всегда сопровождается съемкой встреча (кандидата, - С.К.), в местах массового скопления, это обычная, нормальная процедура. И не надо всех этих офицеров ложить на землю. И, вообще, каким образом охранная служба может арестовывать официальных лиц, что это дикость, что это эпатаж..
Об ухудшении здоровья Ющенко. «Об отравлении сначала никто не говорил. Были разные диагнозы: обострившийся панкреатит и т.д.»
ЖВАНІЯ Д.В. Скажем так, дело в том, что до начала истории с информационным отравлением, которое все наблюдали, до этого существовала обычная жизнь. Когда Виктору Андреевичу стало плохо и принималось решение, то одна часть настаивала на его госпитализации за границей, а другая часть, включая меня, настаивала на том, что при такой острой форме воспалительного процесса, который не является и катастрофическим на самом деле, то транспортировать нецелесообразно. А дальше было очень много таких эпатажных действий, как со стороны Червоненко, так и стороны Катерины Михайловны. Как я ее называл «группой» Катерины Михайловны, мальчики из ее «группы», которые были приближены к ней - это и Червоненко, и Третьяков, они все были выходцами из ее «группы». И они, по сути, устраивали эпатажные действия по поводу того, что его здесь убьют, если мы его повезем в Феофанию, то его уколют и тогда все. Скажем так, нагнетания ситуации и такие эпатажные действия, они как раз присутствовали в этом направлении.
То есть врачи, которые приезжали домой, у них отнималось все, с чем они приходили. Червоненко производил какой-то досмотр этих вещей. Я не знаю, каким образом он разбирается в лекарствах или в шприцах, но, во всяком случае, он тщательно их высматривал, «вынюхивал», а потом кричал, что они могут быть отправлены.
Я был категорически против, в первую очередь, скажем так, по настроениям врачей, и лично врача Шишкиной, которая тогда присутствовала, она была врачом, которая принимала решение и занималась Ющенко. Она сказала, что никакой необходимости в этом нет, а если есть какие-то опасения, то, во-первых, я могу забрать его в поликлинику, а не в Феофанию, а во-вторых, я могу обеспечить лечение и дома, что оно будет соответствовать всем необходимым нормам. Хотя потом она увидела, что происходит дома, сказала, что вряд ли человеку дадут возможность тут спокойно находиться, поэтому лучше я его заберу в поликлинику.
И тогда об отправлении никто (не говорил, - С.К.). Были разные варианты диагноза, в первую очередь, что это хронический панкреатит, воспаление внутренних органов. Никаких внешних признаков в виде сыпи на лице не было. Была боль в спине, у него проблемы с позвоночником и грыжа, и эта боль доставляла больше всего ему дискомфорта. И речь шла о том, что нужно поставить ему блокаду, чтобы убрать косвенные признаки, которые человека мучают. Имелось в виду, остановить боль, которая его мучила в спине.
Но это была последняя точка, когда «взорвалась» Катерина Михайловна. Блокаду она восприняла, как попытку его убить. Она сказала, что никаких блокад не будет. Поэтому в этот момент, наверное, я первый раз в жизни поступил с женщиной так грубо и сказал, что она не врач, и если она боится принимать решение, то я поговорил с Виктором Андреевичем, чтобы остановить этот семейный погром, потому что они загонят вас в гроб.
После чего он попросил всех выйти и сам поговорил с Шишкиной, и сказал, что он остается. В связи с тем, что ему сделали обезболивающий укол, чтобы убрать эти боли в спине, и Шишкина поехала собирать все необходимое для того, чтобы устроить домашний стационар, я тоже оттуда уехал. Там оставались Третьяков и Червоненко. Я поехал в офис, созванивался с Шишкиной, и она сказала, что ей нужно еще час-полтора и она будет на месте. Я спросил, нужен ли я ей. Она сказала, что абсолютно никакой необходимости нет, слава Богу, что все эти люди оттуда ушли.
Как раз тогда раздался звонок по телефону, позвонила Катерина Михайловна и сказала, что они в машине и Виктор Андреевич хочет со мной переговорить. Беру трубку, а он говорит: «Я вирішив летіти». Я спросил: «Куда?» Он сказал, что они летят в Вену (потому что до этого обсуждался вопрос полета в Израиль), что он принял такое решение. Я сказал, что это ваша жизнь, ваше здоровье и ваше решение.
СІВКОВИЧ В.Л. А кто предложил Вену?
ЖВАНІЯ Д.В. Я до конца не знаю, но насколько я понял, то клинику порекомендовал Иван Степанович Плющ, он там лечился. Но многие там лечились, там и Балога лечился и Иван Степанович.
СІВКОВИЧ В.Л. А Балога до Ющенко лечился?
ЖВАНІЯ Д.В. Да.
СІВКОВИЧ В.Л. У Корпана?
ЖВАНІЯ Д.В. Да, у Корпана.
СІВКОВИЧ В.Л. Понятно.
Фото:сompromat.ru
О первой поездке в Вену. «После больницы Ющенко поехал на пасеку. Катерина говорила: ему стало получше»
ЖВАНІЯ Д.В. Дальше. Ющенко попросил, чтобы я перезвонил в Вену людям (которые, скажем так, считаются моими людьми), это обычные жители Вены. Когда родился Тарасик, они там были вместе с ним. И Катя там рожала, они за ней ухаживали, по сути, полтора месяца до родов. Чтобы я перезвонил им, и чтобы они их встретили. Они приехали в аэропорт, и я спросил Вольфганга Айбисбергера...
СІВКОВИЧ В.Л. Как фамилия?
ЖВАНІЯ Д.В. Вольфганг Айбисбергер. И есть девушка Маша, которая тоже там работает, ее фамилия, по-моему, Ляпних.
СІВКОВИЧ В.Л. Там еще Алена была.
ЖВАНІЯ Д.В. Я такую не знаю. Я знаю только этих двух людей.
СІВКОВИЧ В.Л. А там еще был Вальтер.
ЖВАНІЯ Д.В. Это были люди Червоненко. Они тогда к родам никакого отношения не имели. Они их встретили, и я просил у Вольфганга, что это за клиника. Он сказал, что это кардиологическо-сосудистая клиника, насколько это известно в Австрии. Я удивился, почему его туда определили. Больше я ничего не знаю.
Дальше все проходило в рамках лечения. Катерина Михайловна звонила практически каждый вечер в хорошем настроении и говорила, что все проходит прекрасно, что все хорошо, что Виктору Андреевичу лучше, идет на улучшение. То есть никакой информации по поводу отравления не было. Никакого тогда психоза или истерии о том, что это очень серьезная проблема, не было.
...Потому началась интересная вещь, мне сообщили, почему-то те люди, которые мне очень близки, Вольфганг и Маша перестали со мной общаться, в плане давать информацию. Я спрашивал, как он. Они отвечали, что там есть проблемы, что они не хотят об этом говорить по телефону, что их Катерина Михайловна просила ничего не говорить. Я спрашивал: в чем проблемы? Они отвечали, что они ничего не знают, никого не к Виктору Андреевичу не допускают, поэтому их попросили ничего не говорить.
СІВКОВИЧ В.Л. Это было, примерно, какого числа? 9-го он уехал..
...
ЖВАНІЯ Д.В. Это было до. Зинченко поехал по той причине, наверное, насколько я понимаю, что там произошло. Буквально за день до этого, опять же, Виктор Андреевич и Вольфганг звонили мне вместе, они ехали на какую-то пчелиную ферму, которая находится под Веной.
СІВКОВИЧ В.Л. Это 15-го они ехали.
ЖВАНІЯ Д.В. Они были в хорошем настроении. Я сказал: «Что вы шалите, если лечитесь, то лечитесь». Он сказал, что все хорошо.
САМОФАЛОВ Г.Г. Давид Важаевич, скажите: а сколько времени прошло с убытия туда его и до момента, когда от вас начали скрывать информацию. Это было пять дней или десять?
СІВКОВИЧ В.Л. Я помню, что мы тогда изучали хронологию: 9-го он уехал и 15-го был на этой пчелиной ферме. Ему 14-го стало лучше по выписке, а 15-го они поехали (я не знал, с кем он ездил) с Вольфгангом...
...ЖВАНІЯ Д.В. Да, там они провели целый день. И, по сути, история по поводу того, что что-то случилось, произошла или на следующий день, или через день. Я хотел более конкретно узнать, что же все-таки случилось. Мне отвечали, что там есть проблема, Екатерина Михайловна запретила кому-либо туда заходить, поэтому поговорите с ней, если она вам скажет, тогда вы узнаете. Когда я позвонил, то Екатерина Михайловна взяла трубку и сказала: «Є проблеми з обличчям». «В каком смысле?» - спросил я. Она ответила, что есть проблемы, больше она мне ничего не сказала.
(на фото - последняя страница стенограммы)
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ